Кей честно признается, что ему просто повезло: вторая жена Кристофера была канадкой, и их семьи были знакомы. Когда Толкину, литературному душеприказчику отца, понадобилась помощь, он вспомнил о молодом канадском студенте философского факультета. «Это был очень, очень масштабный проект, — вспоминает Кей. — В нём были и семейная конфиденциальность, и тревога, и элементы эго. И в то же время Крис видел процесс редактирования в классической манере „старший научный сотрудник работает с талантливым молодым аспирантом“».

Работа над «Сильмариллионом» проходила в обстановке молчания и тайны: Кей проводил целые дни в сарае за домом в восьми милях от Оксфорда, один или с Кристофером, изредка к ним присоединялся биограф Дж.Р.Р. Толкина Хамфри Карпентер. Кей обычно не делится деталями работы, но признает, что этот опыт до сих пор находит в нём отклик: «Интенсивность интеллектуальных усилий в течение того года показала мне, что я могу полностью сосредоточиться на чём-то».А научился ли он чему-то у Толкина? «Фальстартам, — усмехается Кей в ответ. — Тому, что великие писатели признают, когда у них что-то не получается. Я просматривал черновики „Властелина колец“ и наброски первых глав „Сильмариллиона“ и осознал, что великие произведения не появляются сразу же идеальными, во всем блеске и красоте. Это достигается благодаря написанию и переписыванию, тяжелой работе и ошибкам, и в конечном итоге, если вы потратите время, может получиться что-то хорошее. Для меня это стало огромным и важным уроком».

Вернувшись в Канаду, Кей получил степень юриста в Университете Торонто, но адвокатом так и не стал. Уехав пожить в рыбацкую деревушку на южном побережье Крита, он впервые попробовал написать книгу, но неоконченный плутовской роман о путешествии американцев по Европе оказался типичным фальстартом. Вместо этого Кей начал задумываться об идее, которая вскоре воплотилась в трилогию «Гобелены Фьонавара». Представьте «Хроники Нарнии», где вместо детей в волшебную страну попадают пятеро студентов, которые сталкиваются с утонченной вариацией мифов о короле Артуре. «Я всю жизнь был одержим этими легендами, — признаётся Кей. — Артуриана, Эдды, скандинавские и исландские мифы, Один, висящий на мировом древе».Толкин тоже сыграл свою роль: в фэнтези 80-х годов, отмечает Кей, было полно поклонников и эпигонов Профессора, но мало кто брал на себя труд взглянуть дальше, на старые европейские легенды, которые легли в основу «Властелина колец». Кей чувствовал, что фэнтези — это больше, чем Толкин, что успешно и продемонстрировал в своей первой трилогии: издателям было достаточно семи первых глав, чтобы купить права. До сих пор «Гобелены Фьонавара» считается одной из жемчужин фэнтези 80-х.Но когда издатели, желавшие большего, попросили взглянуть на следующую, ещё неоконченную книгу Кея, они остались в замешательстве. Ведь писатель пошел дальше: его эпический роман «Тигана» был вдохновлен больше историей, чем мифами. Кей описал мир, напоминающий Италию 15-го века, но здесь за власть над полуостровом вели войну два могучих короля-волшебника. Жители провинции Тигана отчаянно сражались против одного из них, Брандина, и сумели убить его сына. Но Брандин завоевал Тигану и в отместку наложил на неё ужасное проклятье: провинция исчезла из мировой истории и людской памяти. Её жители не могут даже произнести название своей страны, чтобы его мог услышать кто-то, не родившийся там. В итоге им приходится биться с волшебником не только за родину, но и за её историю, и саму её душу.«Я знал, что рискую, — признаётся Кей. — Это было нетипично для фэнтези конца 80-х, не похоже на всё, что я делал раньше». Но издатели, рискнув вместе с писателем, не прогадали: «Тигана» остаётся одной из самых популярных книг Кея. «Где бы я ни был — в Квебеке, Хорватии, Корее — кто-нибудь непременно спросит, не вдохновлялся ли я именно их историей», — говорит Кей.

«Тигана» стала поворотным моментом в творчестве Кея: с тех пор он писал книги на основе истории, а не мифов и легенд. При этом он не считает их историческим фэнтези. Один критик назвал его творчество «историей, на четверть повернутой в сторону фэнтези», и Кею понравилось такое определение. В своих романах он создает мир, чрезвычайно похожий на наш, и чаще обращается к средиземноморскому сеттингу.Действие «Песни для Арбонны» происходит в аналоге средневекового Прованса, «Львы Аль-Рассана» вдохновлены историями о Сиде и Испании времен Реконкисты, «Сарантийская мозаика» основана на Византии шестого века. Однако Кей старается разграничивать реальную историю и собственную фантазию. «У меня, как у художника, проблема с тем, чтобы использовать реальную жизнь для своих произведений, — замечает он. — Я не хочу делать вид, будто знаю, какую позу Авраам Линкольн предпочитал в постели». При этом он не критикует писателей, которые делают героями исторических персонажей — например, Кей просто обожает книги Хилари Мантел — но делать такое сам не хочет. «Не буду притворяться, что знаю что-нибудь о Сиде, — говорит он. — В конце концов, он — национальный герой Испании. Я лучше придумаю персонажа, вдохновлённого им, но не идентичного. И тогда я чувствую себя творчески раскрепощенным».Так Кей и выработал свой метод: погрузиться в какой-то период, а затем немного исказить его, чтобы найти собственное творческое пространство. Обычно он тратит около года на подготовку, погружаясь так же глубоко, как делал когда-то, работая над «Сильмариллионом»: он посещает страны, изучает их историю, заполняет столько блокнотов с заметками, что приходится заводить отдельный блокнот для классификации блокнотов. И лишь после этого начинает писать книгу, позволяя сюжету развернуться самостоятельно: если история удивляет автора, считает Кей, то и читателя она увлечет тоже. Несмотря на то, что события почти всех его книг происходят в одной вселенной, они сюжетно не связаны, и можно начинать с любой, решив, куда вам хочется отправиться сегодня — в знойную Испанию, полную интриг Византию, а может, вообще в Хорватию? Его последний на сегодняшний день роман, «Все моря мира», недавно вышедший на русском — для тех, кому не хочется выбирать. Эта эпическая история стартует в небольшом городке на краю света, в котором должны совершить убийство двое наёмников — но смерть станет началом непредвиденных событий, которые эхом отзовутся по всему миру.

Книги Кея любимы и читателями, и критиками — продажи его романов приближаются к 3 миллионам экземпляров, а сам он получил Орден Канады за «выдающийся вклад в фантастику». Это немного удивляет его, но заставляет быть благодарным читателям: «Мы живем в обществе победившего СДВГ, где автору всё труднее оставаться на виду», — шутит Кей. Что же заставляет его писать ещё и ещё? «Прозвучит идеалистично, — усмехается он, — но я просто хочу писать настолько хорошо, насколько это возможно. Я хочу достучаться до читателя и написать такую книгу, которая останется с ним ещё долгое время после того, как он перелистнет последнюю страницу».