Иногда это ожидаемо, а иногда усыпляет читателя мягким началом, чтобы потом без предупреждения ударить побольнее. В книге две истории. Повесть «И гаснет свет» написана в классических традициях хоррора, когда сразу понятно, что герои будут страдать долго и изощрённо. А роман «Моё пост-имаго» начинается вполне безобидно, как классический детектив. Доктор Доу со своим маленьким племянником оказываются вовлечены в
расследование убийства: постепенно отрабатывают версии, опрашивают свидетелей, а в перерывах пьют чай с печеньем, читают приключенческие романы и играют с ручной пчелой. Кажется, что, несмотря на некоторые мрачные сцены, всё должно закончиться как в рассказах о Шерлоке Холмсе, которого иногда так напоминает доктор Доу.
Но финал пессимистичен и показывает, что верить нельзя никому. Это сделано намеренно, для контраста, но кому-то может показаться чрезмерным. Ведь уютные, как будто написанные для детей главы стилистически не всегда сочетаются с эпизодами
немотивированного насилия, которые изображены максимально детально.
В книге множество героев, автор раскрывает их медленно и чаще всего ограничивается несколькими яркими характеристиками (если констебли — то толстые, глупые и жадные, если экономка, то строгая, чопорная и отлично готовит). Из-за этого не всегда хватает глубины, и за всех приходится отдуваться доктору Доу и его племяннику Джасперу — сквозным персонажам цикла. Впрочем, это не обязательно недостаток в жанровой литературе, ведь тогда ничто не отвлекает от сюжета, полного приключений, опасностей и неожиданных открытий. Торин предлагает вычурные схемы, объясняющие действия антагонистов. О некоторых легко догадаться, другие остаются тайной до конца, а что-то — лишь задел для следующих повестей. Наиболее интригует кукловод, дёргающий за ниточки самых разных персонажей и инициирующий события, которые долго кажутся случайными и не связанными друг с другом, но на деле — часть масштабного замысла. Но исходя из концепции, он так и останется загадкой.
И конечно же, ещё одним основным героем стал сам город. Габен невероятно мрачен, суров и коварен и атмосферой напоминает Нью-Кробюзон Чайны Мьевиля. В нём сожительствуют люди и гигантские насекомые, преступники принципиальнее полицейских, а крысы вырастают до размера детей. Сеттинг стимпанка довершает картину. В таком городе не хотелось бы жить, но про него интересно читать. Цикл ещё не закончен, и теоретически Торин может написать произведение о каждом из горожан,
необратимо испорченных длительным пребыванием в Габене.