«Круиз по джунглям». Ретро-приключение со Скалой и шутками про геев

Тревожное предчувствие при просмотре «Круиза по джунглям» возникает с первых же секунд. В печальной оркестровой музыке, которая сопровождает логотип Disney, вдруг узнается Nothing Else Matters, один из главных рок-хитов 1990-х. По ходу сюжета перед глазами то и дело материализуются призраки «Индианы Джонса», «Мумии» и «Дороги на Эльдорадо». Присмотревшись к титрам, можно обнаружить, что «Круиз» — детище продюсера Джона Дэвиса («Богатенький Ричи»), а соавтор сюжета Джош Голдштейн причастен к культовому сериалу «Принц из Беверли-Хиллз», с которого пошла звёздная слава Уилла Смита. Поневоле ждёшь, что из компьютерных джунглей в любой момент выскочит Робин Уильямс и закричит: «Какой сейчас год?!».Ответ не так-то прост. «Круиз по джунглям» — ретро в кубе. Это не только оммаж приключенческим комедиям 1990-х, но и вольная экранизация одноименного аттракциона из золотого фонда Диснейленда. Уже почти 70 лет калифорнийская публика с удовольствием катается на пароходике по реке, любуясь на аниматронных зверей и кровожадных «аборигенов». Сам аттракцион, в свою очередь, вдохновлён голливудской мелодрамой «Африканская королева» (1951), а та — романом С.С. Форестера (1935), действие которого разворачивалось в джунглях колониальной Африки на фоне Первой мировой войны. Циклы ностальгии стабильно запускаются каждые 15−20 лет, как по часам.

Впрочем, главным ориентиром для нового фильма, безусловно, были «Пираты Карибского моря» — ярчайший пример превращения диснеевского аттракциона в суперуспешное кино. Собственно, изначальный анонс «Круиза» состоялся в 2004 году, как раз на волне популярности «Пиратов». Но затем проект заплутал в студийных коридорах, а в творческой команде началась бесконечная чехарда. За главную роль брался Том Хэнкс, к сценарию подступались авторы «Мумии» и «Шрека», к посту режиссёра активно подталкивали Пэтти Дженкинс («Чудо-женщина»). За это время уже и «Пираты» успели выйти в тираж; а значит, потребность Disney в новой семейной приключенческой франшизе стала еще более острой.Увы, замену сложно назвать равноценной. «Проклятие “Чёрной жемчужины”» пленяло зрителей эпическим размахом, вдохновенной клоунадой Джонни Деппа и оригинальным подходом к канонам жанра. «Круиз по джунглям», напротив, ныряет в ностальгические клише с головой, копирует персонажей и целые сюжетные линии из аналогичных фильмов. Правда, для знатоков держит метафигу в кармане: в начале «Круиза» капитан Фрэнк катает туристов по собственному бюджетному аналогу Диснейленда с наёмными актерами в роли ужасных туземцев.Однако во всём, что касается общего настроения и развития истории, «Круиз» неукоснительно держится традиций. Аборигены экзотичны, мужчины мужественны, женщины как бы сильны и независимы, но так, чтобы не ущемить мужчин. Семейные ценности превыше всего, шутки — преимущественно над представителями меньшинств.

«Круиз» вроде бы посмеивается над колониальной оптикой и глупыми европейцами, которые демонизируют южноамериканских «дикарей», но по факту устраняет местных жителей от реального участия в сюжете. Даже бессмертный конкистадор Агирре, хотя и сыгран венесуэльцем Эдгаром Рамиресом, в итоге оказывается не столько персонажем, сколько сгустком злых пикселей — да ещё и списанным с капитана Барбоссы из «Пиратов». Линия больной дочери Агирре, намеченная во флешбэке, к финалу бесследно испаряется, как утренний туман над Амазонкой.Решительная и остроумная Лили Хоутон, вроде как заявленная главной героиней фильма, первый час действительно ловко скачет по крышам и сражает противников: где смекалкой, а где хуком с правой. Но в середине «Круиза» Фрэнк вдруг резко перетягивает сюжетное одеяло на себя. Ему достается и драматичная предыстория, и сложный характер, и решающее противостояние со злодеями. А роль Лили ужимается до фонового любовного интереса; ради красавца с пудовыми бицепсами и невозмутимой улыбкой она готова отказаться от собственных амбиций. Куда, на минуточку, входит спасение бесчисленных жизней в разгар мировой войны!Но тяжелее всего приходится Макгрегору, брату Лили и очередному «первому гомосексуальному персонажу в фильме Disney». С одной стороны — да, Макгрегор действительно участвует в сюжете от начала и до конца, а не просто появляется в пёстром макияже на сцену-другую (привет, «Круэлла»). И даже русскоязычная версия — при «детском»-то рейтинге — не вырезает ни сцену неловкого признания героя, ни то, как его поддерживают Лили и Фрэнк. Вот только есть нюанс.

Макгрегор собрал в себе целый ворох негативных стереотипов о геях. Он труслив, манерен и слаб, в экспедицию по джунглям тащит целый гардероб костюмов и мгновенно сдаётся под напором злодеев. Его сюжетная задача — комично контрастировать с гипермаскулинным Фрэнком, да самому учиться «быть мужиком» и раздавать тумаки врагам. Все клише о кисейных барышнях, от которых авторы худо-бедно научились освобождать главных героинь, теперь падают на гомосексуалов. А попутно сопровождаются кондовыми шутками в стиле «если будет больно, можешь закусить мою палку». Вот тебе и репрезентация!К чести актёров, даже настолько картонным персонажам они умудряются придать некоторую глубину и обаяние. Эмили Блант заряжает Лили озорной энергией девчонки-сорванца — все опасности она проживает немного понарошку, словно весёлую игру. Дуэйн Джонсон (сам, кстати, выходец из франшизы «Мумия») иронизирует над образом сурового силача-капитана: за внешней «скалистостью» обнаруживается довольно мягкая натура. И даже Джек Уайтхолл в роли Макгрегора умудряется иногда высечь из своего персонажа искренние эмоции; намекнуть, что вся его подчеркнутая манерность лишь маскирует вполне реальный страх быть отвергнутым.Впрочем, ярче всех сияет главный злодей — помпезный принц Йоаким в исполнении Джесси Племонса. Да, во многом он повторяет извечные стереотипы о «злых немцах»: шипит акцентом из-под блондинистых усов, расхаживает в пышном мундире, интересуется оккультизмом и стреляет из пулемёта под Вагнера. Но Племонс неспроста сделал себе имя на антагонистах, для которых любое безумие в порядке вещей (таких как неонацист Тодд из «Во все тяжкие»). Йоаким завораживает именно тем, как легко он переходит от галантности к геноциду, от серьёзности к китчу. В одной сцене он решительно расхаживает по субмарине и командует «Фойер!», а в следующей болтает по душам со змеями и пчёлками.

Персонаж Племонса, пожалуй, точнее всего иллюстрирует настроение всего «Круиза». Подобно «Пиратам» и «Мумии», новый фильм пытается балансировать между детским приключенческим боевиком и страшной сказкой. Именно в хоррор-эпизодах (эффектных, но вполне бескровных, на диснеевский манер) становится понятно, почему режиссёром проекта в итоге стал испанец Жауме Кольет-Серра, на заре карьеры поставивший стильные и изобретательные ужастики «Дом восковых фигур» и «Дитя тьмы».Затем, правда, Кольет-Серра почти полностью перешёл на суровые реалистичные триллеры с Лиамом Нисоном («Неизвестный», «Пассажир») — и, кажется, к правилам фэнтезийного боя в джунглях Амазонки он так толком и не привык. Экшен выглядит энергично, но совсем не зрелищно. Красивые декорации и небанальная хореография теряются за мельтешением средних и крупных планов, географию локаций (а значит, и ход сражения) часто совершенно невозможно прикинуть «на глаз».А учитывая, что значительное число задников, персонажей и зверей сделано на компьютере, боевые эпизоды регулярно превращаются в месиво из графики. Чем дальше, тем менее очевидно, что происходит, кто где находится и кому при этом нужно сопереживать. После первого часа «Круиз» начинает откровенно утомлять: сцены визуально сливаются друг с другом, сюжет будто бы топчется на месте, так что продолжаешь смотреть «на автомате».

Похоже, тайны Амазонки не особо интересовали даже авторов. Вот, например, наиболее характерная сцена — явление местного аналога Эльдорадо. Там, где иные режиссёры дали бы пару-тройку захватывающих панорам по экзотическим пейзажам заповедного города, Кольет-Серра быстро уводит декорации на задний план. Все удивительные красоты и секреты джунглей оказываются не более чем размытым фоном для очередного диалога между привлекательными голливудскими звёздами. Прямо как в старые добрые времена.