Что такое мэшап?

Сегодня мы поговорим о новом, с пылу с жару, направлении массовой культуры, стремительно набирающем популярность. Как всегда, сначала родилось явление, получившее довольно широкое распространение в разных сферах искусства, — кроссовер (история, в которой встречаются герои из разных произведений). А затем уже от него отпочковался собственно мэшап, в котором идея рандеву героев и элементов разных вторичных реальностей доведена до абсурда.

Смешать и взболтать!

Сам термин «мэшап» (или «мэш-ап», от английского mash up — «смешивать») изначально относился к музыке. Ещё в конце 1990-х так назвали гибрид из нескольких оригинальных произведений, записанных путём студийного наложения, к примеру, вокала одной песни на музыку другой. Особое распространение мэшап получил в музыке электронной и хип-хопе.Следующий виток мэшапа — переход в ряд околокомпьютерной терминологии. При создании интернет-сайтов так стали называть комбинацию различных услуг в одном веб-интерфейсе. Понятие активно используется примерно с 2007 года.А в литературе мэшап чётко обозначился совсем уж недавно. 13 апреля 2009 года критик Адам Коэн в обзоре, опубликованном газетой New York Times, впервые употребил термин «мэшап» применительно к книге — роману Сета Грэма-Смита «Гордость и предупреждение и зомби». Чуть погодя в этой же газете комиксист и аниматор Уорд Саттон обозначил произведения Грэма-Смита и его последователей как принципиально новое литературное направление, отличающееся от пародии или постмодернистской фантазии, где также используются «чужие» герои и символы. Авторы мэшапа не просто высмеивают привычные штампы или внедряют в собственные тексты известных героев — они создают полноценный гибрид чужих и своих фантазий.Но, конечно, любители наклеивать ярлычки, как всегда, запоздали. Пускай «чистый» мэшап действительно проявился совсем недавно — корни у него довольно глубокие, уходящие в прошлое.

Чтобы лежало хорошо!

Принцип заимствования и использования чужих идей, героев и образов в мировой литературе распространён очень широко. Стянуть то, что плохо лежит у других, чтобы у себя, любимого, лежало хорошо, — кто только не руководствовался этим золотым правилом. Уильям Шекспир тащил у Томаса Кида, Гёте — у Кристофера Марло, а уж ободрать туники античных авторов было вообще делом обычным. Древние греки и римляне, впрочем, тоже тянули сюжеты друг у друга — всё, что не приколочено гвоздями. Вы думаете, «ремейк» — изобретение Голливуда? Как бы не так! Однако истинный творец тем и отличается от банального плагиатора, что, взяв чужой алмаз, своей блистательной огранкой превращает его в великолепный бриллиант.Вспомним, к примеру, историю «Трёх мушкетёров», «Королевы Марго» и многих других знаменитых романов Александра Дюма. Абсолютно доказанный факт, что первооснову этих книг написал Огюст Маке, однако именно Дюма превратил довольно банальные тексты в шедевры исторической авантюры. Сольные же романы самого Маке, включая изначальные куски приключений мушкетёров, вызовут у читателя разве что зевоту.В XX веке «вторичность» как осознанная позиция оказалась одним из краеугольных камней постмодернизма. Взять придуманный ранее сюжет, образ, героя, а затем вывернуть их так, что мать родная не узнает, — излюбленная забава литературных экспериментаторов и хулиганов. Но подлинным предшественником мэшапа в рамках массовой культуры стал кроссовер.

Смешались в кучу кони, люди...

Формально ближе всего к мэшапу подошёл именно кроссовер, хотя между ними есть существенные различия. Авторы кроссовера (а они есть не только в литературе, но и в кино, комиксах, играх) тоже размещают бок о бок элементы различных произведений. Тут и персонажи, и локации, и сюжетные ходы. Но до прямого совмещения текстов (как это сделал тот же Грэм-Смит) не доходит. При этом у сочинителей кроссовера гораздо больше возможностей — ведь они могут одновременно использовать элементы не только литературы, но и других ответвлений массовой культуры. А мэшап (по крайней мере, в своей изначальной стадии) был более привязан к литературному ареалу обитания. Хотя ныне ситуация уже меняется.

Однако у большей части кроссоверов есть черта, сужающая возможности этого приёма. Как правило, персонажи и локации относятся к мирам одного правообладателя, потому кроссоверы частенько носят сугубо утилитарный характер, возникая из попытки подтолкнуть популярность какого-то определённого героя или цикла.Наиболее показателен пример комиксов, где супергерои с лёгкостью переходят из серии в серию в рамках единой вселенной какого-нибудь издательства вроде Marvel или DC. А вот персонажам разных вселенных сойтись вместе вряд ли получится, потому достоверно узнать, одолеет ли Бэтмен Человека-паука, проблематично — хотя в онлайновой игре им сразиться довелось, да и комиксы с переплетением героев разных вселенных всё же встречаются.

В фантастической литературе использование чужих героев и миров также распространено изрядно. Как особенно удачный пример можно вспомнить блестящую «Машину пространства» Кристофера Приста, где автор хитроумно соединил героев и сюжеты классических романов Герберта Уэллса «Машина времени» и «Война миров», вволю порезвившись в чужой реальности. При написании этого романа Прист использовал один из основных литературных приёмов постмодернизма, известный как «пастиш», смысл которого — в строгой стилизации под конкретного автора или произведение.С лёгкостью тасуют кирпичики фантазий авторы, обладающие собственной вселенной, — как, например, делает Стивен Кинг. В фэнтезийной эпопее «Тёмная башня» он использовал элементы почти двух десятков своих книг. Да и в других текстах он то и дело ссылался — впрямую или косвенно — на иные свои произведения, создавая тем самым доморощенную вторичную реальность. Схожий приём использовали и другие фантасты. Вспомним хотя бы футуристические миры Пола Андерсона, Роберта Хайнлайна, Айзека Азимова или Мультиверсум Майкла Муркока.

Экстравагантный британец, пожалуй, ближе всех подошёл к мэшапу, правда, весьма своеобразно — ведь Муркок столько раз переписывал свои же книги! Брал уже давно изданный роман, дополнял текст, менял некоторые сюжетные ходы, вводил иных героев и выпускал книгу заново — как совершенно свежее произведение. Но сделать ещё один шажок, использовать в своём тексте прямые цитаты чужой фантазии, британский новатор не додумался.Такая идея родилась в головах американцев Джейсона Рекулака и Сета Грэма-Смита, последний из которых и стал в глазах общественности основателем мэшапа. А ведь поначалу их затея казалась многим абсолютно бредовой...

Бог-отец мэшапа

Выходец из Новой Англии Сет Грэм-Смит подвизался в кинобизнесе (он с успехом пишет сценарии и вместе с Дэвидом Катценбергом владеет продюсерской компанией Katzsmith Productions), попутно сочиняя нехудожественные книги, в основном связанные с массовой культурой. На его счету «Большая книга порно» об эротике в кино, «Справочник Человека-паука» о знаменитом герое комиксов, ироничное руководство «Как выжить в фильме ужасов», сатира на Джорджа Буша «Извините, мистер Президент».Грэм-Смит сотрудничал с небольшим региональным издательством Quirk Books из Филадельфии, креативный директор которого Джейсон Рекулак и предложил ему идею для новаторского романа — взять текст классической книги Джейн Остин «Гордость и предубеждение» и переработать его, введя в повествование нашествие зомби на чопорную Англию эпохи Регентства.

Сегодня у нас есть технологии и инструменты, позволяющие вносить изменения в медиа, которые мы потребляем. Мы фотошопим наши изображения, мы миксуем нашу музыку, адаптируя их к своим предпочтениям. Это стало обыденностью. Всё, что сделали мы, это использовали тот же подход в литературе — адаптировали классический роман под свои предпочтения.
Джейсон Рекулак, вдохновитель мэшапа

По сути, Грэм-Смит оказался случайным «богом-отцом» нового литературного направления — ведь Рекулак мог поручить проект другому автору. Но сложилось так, как сложилось. И Грэм-Смит сполна использовал отведённый ему фортуной шанс — вышедший в 2009 году роман «Гордость и предубеждение и зомби» оказался настоящей сенсацией, был переведён более чем на 20 языков, став международным бестселлером и библией нового жанра.

Рекулак сказал мне, что придумал классное название для книги. И хотя больше ничего пока нет, оно никак не выходит у него из головы: «Гордость и предубеждение и зомби»! Это было самая улётная идея, о которой я когда-нибудь слышал!
Сет Грэм-Смит, демиург мэшапа

Следующим шагом Грэма-Смита был роман «Авраам Линкольн: Охотник на вампиров», где автор творчески развил идеи мэшапа, скрестив собственный вымысел не с чужим литературным произведением, а с реальной историей. Грэм-Смит использовал факты жизни американского президента, при этом громогласно заявив, что якобы нашёл «секретный дневник» Линкольна, из которого следует, что причиной Гражданской войны в США была не только борьба за отмену рабства. Оказывается, южане пользовались поддержкой вампиров, тогда как доблестный Авраам пытался извести упырей под корень. Так мэшап перешёл на следующую ступень развития, а новый роман Грэма-Смита ожидаемо угодил в списки бестселлеров.Естественно, Голливуд не мог пройти мимо таких успешных проектов, и по обеим книгам Грэма-Смита были сняты экранизации. Неплохой, но необязательный боевик «Авраам Линкольн: Охотник на вампиров» снял в 2012 году Тимур Бекмамбетов, а «Гордость и предубеждение и зомби» Берра Стирса вышла в начале 2016 года.

...И апостолы его

Грэм-Смит не остался в одиночестве. С лёгкой руки Джейсона Рекулака и Quirk Books толпа не слишком известных, но амбициозных авторов принялась насиловать литературную классику в самых извращённых формах. Особенно досталось бедняжке Джейн Остин — в результате противоестественной связи появились приквел «Гордости и предубеждения и зомби» с всё объясняющим подзаголовком «Рассвет ужаса» Стива Хокенсмита, «Разум и чувства и гады морские» Бена Уинтерса, «Мэнсфилд Парк и мумии» и «Нортенгерское аббатство и ангелы и драконы» Веры Назариан, «Эмма и вампиры» Уэйна Джозефсона. Не остались без внимания и произведения других классиков, перешедшие в «общественное достояние», что означает отсутствие ограничений по авторскому праву. Тот же Бен Уинтерс начиркал роман «Андроид Каренина» на основе книги «Лео Толстого». Билл Чолгош взял в соавторы Марка Твена в «Приключениях Гекльберри Финна и зомби Джима». Бойкая дамочка Шерри Браунинг Ирвин оприходовала Шарлотту Бронте романом «Джейн Слэйр». Портер Грэнд поматросил, да не бросил Луизу Мэй Олкотт в «Маленьких женщинах и оборотнях». Эту же классику мелодрамы попользовала Линн Мессина — на свет божий родился роман «Маленькие вампирские женщины». Некоторые авторы проявляли больше фантазии — так, Аманда Грэйнд сочинила роман «Мистер Дарси, вампир», используя стилизацию-пастиш.Кроме знаменитых книг, досталось и видным историческим личностям. Как уже говорилось, пионером был Грэм-Смит с охотником на упырей Линкольном, но его почин не остался незамеченным. В романе А.Э. Мурата «Королева Виктория: Охотница на демонов» юная Вика с помощью своего жениха принца Берти мочит отродья Тьмы. А на страницах книги Алана Голдшера «Немёртвый Пол» зомбо-битлы сходятся в поединке с повелительницей ниндзя Йоко Оно и охотником за живыми мертвецами Миком Джаггером. Также были замечены «Робин Гуд и отец Тук: Убийцы зомби», «Живая мертвечина Страны Оз», «Алиса в Стране зомби», «Мёртвые штурмовики» (зомби участвуют в «Звёздных войнах»), «Война миров плюс кровь», «Ночь живых треккеров» (на сей раз зомбаки наведались во вселенную «Звёздного пути»), «Таинственные приключения ликантропа Робинзона Крузо», «Том Сойер и мертвец»... Правда, настораживает некая однобокость мэшапа — засилье зомби и вампиров, изредка разбавленных оборотнями и демонами. С фантазией у авторов туговато, что ли?

Особенно умиляют поклоны в сторону использованных оригинальных текстов — чуть ли не фирменным знаком мэшапа стало упоминание в качестве «соавтора» знаковых имён: Марк Твен, Льюис Кэрролл, Герберт Уэллс, Даниэль Дефо... Литературный секонд-хенд это как-то облагораживает. А классики, поди, в гробу вертятся волчком! Но кого волнуют эти замшелые стариканы?

Анатомия мэшапа

Как мэшап выглядит изнутри? Возьмём, к примеру, роман, с которого всё началось, — «Гордость и предубеждение и зомби» Сета Грэма-Смита. Оригинальный текст Джейн Остин примерно на три четверти остался без изменений. Англия начала XIX века, сёстры Беннет мечтают о любви, их родители строят планы выгодно выдать дочурок замуж — страсти, слёзы, сплетни, интриги... Короче, шедевр мелодраматической прозы. При этом Грэм-Смит изменил внешний антураж — нормальной жизни англичан мешают «неприличности», как стыдливо именуют воскресших по неведомой причине мертвецов. Судьба второстепенных персонажей книги меняется, их периодически кушают: «Нескольких гостей, имевших несчастье стоять слишком близко к окнам, немедленно схватили и употребили в пищу». Или они сами превращаются в зомби, как Шарлотта Лукас, подруга главной героини Элизабет. А тем временем доблестные джентльмены вместо охоты на лис убивают зомби. Да и некоторые леди не отстают — хрупкие сестрички Беннет мастерски владеют боевыми искусствами, да так, что способны накостылять даже загадочным ниндзя. Не зря девушки прошли обучение в Шаолине!

О схеме работы над мэшап-романом подробно поведал Бен Уинтерс на примере своей книги «Андроид Каренина». Сначала он внимательно, делая заметки на полях, перечитал «Анну Каренину» с целью очертить примерный круг перспективных сюжетных ходов и характеров. До этого у него была только базовая идея о мире, в котором знать владеет андроидами, выполняющими функции фаворитов и компаньонов. Там, где герои Толстого занимались самоанализом, Уинтерс подставил им андроидов в виде внимательных психоаналитиков. Мир России второй половины XIX века был изменён в соответствии с антуражем стимпанка. Учитывая обилие фоновых изменений, оригинального текста здесь поменьше, чем у Грэма-Смита: баланс примерно пятьдесят на пятьдесят. Некоторые фрагменты толстовского романа переформулированы в соответствии с новым смысловым наполнением. К примеру, знаменитая фраза «Все счастливые семьи похожи друг на друга; все несчастные несчастливы по-разному» у Уинтерса читается как «Все исправные роботы похожи друг на друга. Каждый неисправный робот функционирует по-своему». Однако при всех изменениях автор «Андроида Карениной» утверждает, что основные этические постулаты оригинала остались нетронутыми. Хотя Бен Уинтерс справедливо полагает, что его невольный «соавтор» не был бы в восторге от навязанного ему сотрудничества...

С Западом понятно — там мэшап по-прежнему в моде, он шагнул уже в сферу криптоистории и детской литературы, а сам приём используется даже в нехудожественных текстах. А как насчёт наших палестин?В 2012 году вышел неплохой роман Татьяны Королёвой и Аркадия Гайдара «Тимур и его команда и вампиры», в котором доблестный пионер и его друзья противостоят банде упырей Мишки Квакина, напавших на дачный поселок. Но дальнейшие перспективы отечественной ветви мэшапа выглядят довольно хило. Именно такого — практически единодушного мнения, хоть и по разным причинам, — придерживаются наши эксперты, каждый из которых смотрит на мэшап со своей «колокольни»: бизнесмена, творца и фантастоведа.Что ж, поживём — увидим. Было время, в нашей стране и перспективы книг о Гарри Поттере выглядели весьма сомнительно, а обернулось всё ажиотажем. Хотя мэшап со стороны действительно смотрится чисто «буржуинской» забавой. Эх, нам бы их заботы...[su_caption caption="Авторам мэшапа явно не хватает фантазии — допиши к названию классики «и зомби (и вампиры)», и готов сюжет."]