Любимая фантастика Юрия Гагарина: что читал первый космонавт планеты

Юрий Гагарин родился 9 марта 1934 года в селе Клушино Смоленской области. Оно считается глухой провинцией, но в действительности село находилось на Волоколамской дороге вблизи Гжатска и до войны оставалось довольно оживлённым местом. Там была своя школа и библиотека, организованная местными комсомольцами в начале 1920-х годов.

Анна Тимофеевна Гагарина, мать будущего космонавта, получила начальное образование в Петрограде и приучала к чтению своих детей: покупала им книги и детские журналы. Юра разучивал стихи из них и выступал перед родственниками и односельчанами. Современникам запомнилось, что он часто декламировал стихотворение Александра Введенского «Сны» (1935), опубликованное в журнале «Чиж»:

1 сентября 1941 года Юра пошёл в первый класс, но его обучение прервали война и оккупация. После войны жить в селе стало трудно, и Гагарины переехали в Гжатск, перевезли туда свой дом. Там будущий космонавт сначала учился в базовой школе, потом— в средней школе №1.

Несмотря на послевоенную разруху и общую бедность, возможностей приобщиться к культуре у Юры стало гораздо больше, чем он и воспользовался. Учительница литературы и классная руководительница Ольга Степановна Раевская свидетельствовала

Автором повести «В открытом море» (1944) был Пётр Капица — но не известный физик, а крупный литературный деятель Ленинграда, и в ней действительно описывались приключения четверых моряков. Их баркас случайно утащила немецкая подводная лодка, и они стали партизанами в оккупированном Крыму.

Впрочем, сам Гагарин утверждал, что ему в руки попадались не только военно-патриотические произведения:

Приключенческую и фантастическую литературу печатали регулярно — прежде всего в серии, которую выпускало Государственное издательство детской литературы («Детиздат»); она войдёт в историю как «Золотая рамка».

Первые книги с узнаваемым «рамочным» оформлением появились в 1936 году под общим названием «Библиотека романов и повестей». Из фантастики там в очередной раз были опубликованы романы Жюля Верна «Таинственный остров», «80 000 километров под водой», «Из пушки на Луну», а также обновлённая версия романа Алексея Толстого «Гиперболоид инженера Гарина».

В 1937 году серию переименовали в «Библиотеку приключений». В ней продолжилось переиздание произведений Верна, вышел «детский» вариант повести «Аэлита» Толстого, а также новинка — захватывающий роман Григория Адамова «Тайна двух океанов». Из текстов Александра Беляева в «рамке» была опубликована повесть «Звезда КЭЦ», где Гагарин мог познакомиться с идеями основоположника теоретической космонавтики Константина Циолковского. Кроме того, в «Библиотеке приключений» до войны успели выпустить «Плутонию» Владимира Обручева и «Пылающий остров» Александра Казанцева. После войны школьники могли прочитать «Затерянный мир» Конан Дойла, «Изгнание владыки» Адамова, «В стране дремучих трав» Владимира Брагина и «Остров Таусена» Абрама Палея.

Роман «Сталь и шлак» впервые вышел в 1948 году, а через год получил Сталинскую премию 2-й степени. Вероятно, Гагарину импонировало, что Попов был металлургом (почти коллегой), который, как тот сам писал, «прошёл всю производственную лестницу — начал с чернорабочего и кончил начальником мартеновского цеха». Более того, в книге равно описывались и жизнь пролетариата, и работа в эвакуации, и партизанская деятельность в тылу врага. Всё это было близко юноше и искупало некоторую дидактичность повествования.

Серия «История молодого человека XIX столетия» была хорошо известна современникам Гагарина, но сегодня забыта. Её выпустило в 1931 году «Журнально-газетное объединение», и она включала 24 томика в мягкой обложке с романами и повестями разных авторов. Среди них были Стендаль, Михаил Лермонтов, Иван Тургенев, Николай Помяловский, Генрик Сенкевич, Эдвард Бульвер-Литтон, Оноре де Бальзак и Вольфганг фон Гёте.

Серию действительно редактировал Горький, за что его нещадно критиковали: в этих книгах никак не заострялся вопрос об эксплуатации трудящихся масс, а большинство персонажей выглядели безынициативными и пессимистически настроенными людьми. Горький оправдывался тем, что отобранные тексты демонстрируют крах индивидуализма как мировоззренческой системы и остро критикуют мещанство, поэтому имеют большое «социально-педагогическое» значение.

Книги Жюля Верна и в начале 1950-х продолжали выходить с завидной регулярностью, а вот Герберт Уэллс не пользовался такой же популярностью у советских государственных издательств. Вероятно, его считали слишком «сложным» писателем для юношества, а фантастика в сталинские времена позиционировалась именно как подростковая литература.

Тем не менее Гагарин мог познакомиться с его творчеством по одному из довоенных изданий. Кроме того, в 1945 году были напечатаны небольшими тиражами «Война миров» и сборник «Повести и рассказы».

В любом случае к окончанию техникума Юрий Гагарин прочитал корпус текстов, достаточный для того, чтобы понимать творческий метод фантастики и воспринимать её адекватно.

В то же самое время будущий космонавт изучил доступные ему труды Константина Циолковского. Позднее он сам говорил об этом так:

Биографы, однако, полагали, что идеи основоположника космонавтики овладели Гагариным ещё раньше — в период обучения в Гжатской средней школе. Будто бы учитель физики Лев Беспалов, руководивший авиакружком, дал почитать юноше одну из книг Циолковского. История эта не выглядит достоверной, потому что издававшиеся в то время научные труды учёного не были рассчитаны на подростков, а его фантастические повести выходили задолго до войны и стали библиографической редкостью. Всё же Гагарин мог узнать о Циолковском из упомянутого романа Беляева или небольшой книжки, которой наверняка пользовался Беспалов, — руководства Михаила Панкова «Работа авиамодельного кружка» (1947). В ней, правда, рассказывалось не о космических полётах, а о проекте цельнометаллического дирижабля, на реализацию которого Циолковский безуспешно потратил много сил в конце своей жизни.

Зато установлено, что именно в Саратовском техникуме Гагарин взялся подготовить доклад о Циолковском, приуроченный к его 95-летию в сентябре 1952 года. Для этого Юрию пришлось отыскать статьи и книги о нём, а также прочитать его фантастические произведения, которые были доступны. Поскольку знаменитая повесть «Вне Земли» в то время не переиздавалась, то, скорее всего, Гагарин нашёл одно из довоенных изданий фантастического очерка «Грёзы о земле и небе и эффекты всемирного тяготения» (1895); тогда он публиковался под названием «Тяжесть исчезла» и мог сохраниться в саратовской библиотеке. Так или иначе, будущий космонавт был впечатлён размахом воображения Циолковского и стал его поклонником.

В 1954 году, когда Гагарин уже поступил в Саратовский аэроклуб, совмещая занятия в нём с учёбой в техникуме, его внимание привлёк необычный материал в журнале «Знание — сила». Октябрьский выпуск был посвящён полёту межпланетного корабля «Луна-1», который, по мнению авторов, должен состояться через двадцать лет. Опубликованные в нём фантастические очерки снабжались множеством иллюстраций и посвящались самым разным деталям по лёта: рассказывалось об экипаже корабля, о его конструкции, двигателях и системе связи, о стартовой площадке и задачах освоения Луны. В создании выпуска участвовали популяризаторы космонавтики Карл Гильзин, Юрий Хлебцевич и Борис Ляпунов, фантасты Георгий Гуревич и Юрий Долгушин. Позднее на основе тех статей в расширенном варианте вышла книга «Полёт на Луну» (1955).

Самое интересное в этом фантастическом материале то, что авторам удалось очень точно предсказать ранний этап освоения Луны космическими аппаратами:

В реальности автоматическая станция «Луна-1» в январе 1959 годаиз-за проблем наведения пролетела мимо Луны, «Луна-2» доставила вымпел в Море Ясности в сентябре того же года, «Луна-3» совершила облёт спутника и в октябре сделала снимок её обратной стороны, а «Луна-9» в феврале 1966-го мягко прилунилась и провела семь сеансов радиосвязи, передавая изображения окружающего ландшафта.

После орбитального полёта Юрия Гагарина члены редакции «Знания — сила» послали ему в подарок этот уникальный выпуск журнала. И он откликнулся, подтвердив, что знаком с ним:

После своего триумфального полёта Юрий Гагарин часто выступал перед публикой, затрагивая самые разные вопросы. При этом как-то само собой сложилось мнение, что он эрудит и может обсуждать любые темы, включая совершенно посторонние, не имеющие отношения к его деятельности. Космонавт старался соответствовать этому образу, хотя у него не всегда получалось.

Разумеется, спрашивали его и о фантастике: полёт на орбиту для многих подтвердил предсказания о будущем, где космические корабли бороздят просторы Вселенной, а посланцы Земли осваивают чуждые миры.

В качестве образцового примера Гагарин приводил роман Ивана Ефремова «Туманность Андромеды» (1957), который он прочитал ещё в период запусков первых спутников, когда служил лётчиком-истребителем в войсковой части 769-го истребительного авиационного полка. Он вспоминал:

Значение утопии Ефремова для поколения начала космической эры трудно переоценить. В то время не была определена идеологическая связь между построением коммунистического общества и внеземной экспансией. Существовало довольно популярное мнение (его упоминал и Гагарин), что перед тем как лететь к звёздам, нужно решить актуальные проблемы, победить империалистов, нужду и голод. Роман Ефремова давал конкретную цель, обосновывая её марксистским представлением о ходе исторического процесса.

Если коммунизм — неизбежная стадия развития любого социума, то более древние цивилизации во Вселенной должны были достигнуть его раньше нас и установить контакты между собой, организовав Великое Кольцо миров. Соответственно, смысл космической экспансии земных коммунистов — приобщиться к достижениям инопланетных рас, которые мечтают о том, чтобы поделиться плодами своей высокой культуры с собратьями по разуму и убеждениям.

Конечно, Гагарина спрашивали не только о советской фантастике. Например, в поездке в Англию в июле 196 1года на пресс-конференции корреспонденты поинтересовались, как он относится к научно-фантастическим произведениям, выходящим на Западе. Он ответил так:

Гагарин определённо ушёл от ответа, но его извиняет то, что он и не мог в то время читать новинки западной литературы. Знаменитая серия альманахов «Научная фантастика» издательства «Знание» стартовала в 1964 году, серия «Зарубежная фантастика» издательства «Мир»— в 1965 году, а до 1961 года можно было найти только классику (всё тех же Жюля Верна и Герберта Уэллса) и отдельные рассказы, разбросанные по сборникам и журналам. Откуда же Гагарин почерпнул мнение о «суперменах»?

В принципе, ему могла попасть в руки антология «Научно-фантастические рассказы американских писателей» (1960) от «Издательства иностранной литературы», но в ней как раз были представлены тексты о космической деятельности обычных людей. Например, новеллы «Неумолимое уравнение» Тома Годвина, «Долгая вахта» Роберта Хайнлайна, «Двое с Луны» Теодора Томаса, «Путешествие будет долгим» Алана Иннеса, «Исследовательский отряд» Мюррея Лейнтера и «Универсальный язык» Бима Пайпера.

В таком случае, возможно, Гагарину запомнилось предисловие к антологии, написанное видным фантастом Александром Казанцевым. Тот, бичуя американских коллег за создаваемые ими мрачно-агрессивные образы, сообщал: «В космосе— да и в будущем — всё, как сейчас на Земле: и мотивы действия, и сами действия, и герои-супермены, и даже ружьё, хотя и атомное, но всё-таки ружьё или пистолет…» Мнение о том, что в западной фантастике преобладают персонажи со сверхчеловеческими способностями, отстаивал не только Казанцев, поэтому Гагарин был уверен, что так оно и есть.

В дальнейшем космонавт изменил своё отношение, что подтверждается страницами из книги «Психология и космос» (1968). Её Гагарин написал вместе с Владимиром Лебедевым, возглавлявшим отдел медико-психологической подготовки в Звёздном городке. В главе «Космонавт и робот», посвящённой проблемам взаимодействия человека и автоматики при внеземном полёте, соавторы с удовольствием цитируют фрагмент о приключениях на Меркурии из рассказа Айзека Азимова «Хоровод», входящего в цикл «Я, робот» и впервые опубликованного на русском в 1963 году.

Однажды и сам Гагарин решился написать научно-фантастический очерк для футурологической антологии «В 2017 году…» (1968):

Очерк «Ступени во вселенную» был завершён 20 февраля 1968 года. Через месяц Юрий Алексеевич Гагарин погиб в авиакатастрофе. И мы теперь, к сожалению, никогда не узнаем, какие он обдумывал замыслы, что ещё собирался прочитать и написать. Одно мы знаем точно: он не был равнодушен к фантастике и наверняка на протяжении всей жизни оставался бы любителем жанра.