Джон Маркс «Страна клыков и когтей»

Издательская аннотация обещает нам нечто вроде иронического романа о вампирах в эпоху власти масс-медиа, которые похуже любых Ван Хелльсингов — и как обычно вводит читателя в заблуждение. Формально перед нами крайне своеобразная переделка «Дракулы» Брэма Стокера, но Маркс подверг первоисточник настолько радикальному переосмыслению, что от всем известной истории практически ничего не осталось. Автор поначалу придерживается формы эпистолярного романа (здесь и дневник Эвангелины, и электронные письма безнадёжно влюблённого в неё помощника оператора Стимсона, отчеты, служебные записки). Тут есть свой Ренфилд, завязка в общих чертах повторяет книгу Стокера (Дракула желает переехать из родной Румынии, правда, не в Лондон, а в Нью-Йорк), но потом Маркс последовательно разрушает все каноны, создавая оригинальное и мрачное произведение.«Страна клыков и когтей» не укладывается в формат вампирского романа a-la Энн Райс, но одновременно это и не хоррор в привычном понимании слова. Шаг за шагом Маркс сдирает с классического сюжета всё присущее ему готическое очарование, погружая повествование во множество реалистических деталей, укореняя логику действий персонажей в нашем времени. Замок превращается в сгоревший отель, обольстительные вампирши оборачиваются двумя мрачными телохранителями, но, конечно, самые радикальные изменения произошли с главным злодеем. Йон Торгу непривлекателен и уродлив, но вполне по-человечески, он плохо одевается, и, самое примечательное в данном контексте — визитная карточка вампира (смотри цитату), причём эта особенность становится одним из отличительных признаков того, что человек заражён вирусом крайне своеобразного вампиризма. Даже пьёт кровь новоявленный Дракула, не впиваясь в шею жертве, а вполне прозаично перерезая ей горло и сливая живительную влагу в ведёрко для льда.Маркс искусно прописывает своих персонажей, не деля на плохих и хороших, предпочитая скорее пожертвовать симпатией читателей к герою, нежели формально разделить пространство на два противоборствующих лагеря. Так, если Эвангелина изначально просто богатая наследница со здоровой долей карьеризма и амбиций, любящая сумочки и ведущая вполне светский образ жизни — этакая гламурная блондинка с мозгами — то после знакомства с Йоном Торгу она становится одновременно и загадочной, и отталкивающей, страшной, но одновременно мудрой. Столь же противоречивые чувства вызывает и сам Торгу: уродливый убийца, который будит как отвращение, так и понимание. Автор не делает его неким инфернальным воплощением зла, нет, Торгу просто способен видеть сущность мрака, потому и стал таким, однажды пожелав бессмертия и не зная, чем придётся за него платить. Не забывает писатель и второстепенных персонажей, не превращая их в толпу безликих статистов.Казалось бы, Маркса можно записать в ещё одного любителя осовременить классические сюжеты, коих в последнее время на волне увлечения городским фэнтези и так немало. Но не стоит спешить с выводами.

Перед нами интересный образец «интеллектуального хоррора», книга, где писатель очень хорошо понимает, что он хочет сказать своим повествованием, зачем ему это надо. Причём сплавляет сюжет со своим замыслом и философией столь прочно, что говорить о мыслях, вложенных Марксом в роман, без существенных спойлеров практически невозможно.Несмотря на то, что завязка книги происходит в Румынии, большая часть действия разворачивается в тесных коридорах аналитической телепрограммы «Час» — Маркс знает, о чём пишет, ведь он был продюсером знаменитых «60 минут». В романе хоррор встречается с производственным романом, Стокер с Клайвом Баркером, и всё это пронизано пессимизмом автора и его глубокой разочарованностью не только в человеке как таковом, но и во всей его истории. В этом мире больше нет Ван Хельсингов. Сотрудники «Часа» заняты своими мелкими делами, они подсиживают друг друга, и все, как один, боятся начальства телекорпорации, которое может их закрыть в любой момент. Поэтому когда ужас Старого Света начинает постепенно овладевать их душами, противостоять ему не может ничто и никто.Но роман нельзя свести к очередной сатире на масс-медиа, он не даёт повода в очередной раз поговорить о кризисе западной культуры. Маркс говорит о большем — о системной ущербности человеческой культуры и истории в целом. Не средства массовой информации формируют мир, а он — их; масс-медиа — всего лишь отражение нашей истории, непрекращающейся бойни, где нет правых и виноватых, и нет никаких различий между востоком и западом, севером и югом. Маркс выворачивает наружу все клише хоррора, здесь ответы надо искать в будущем, а не в прошлом, не в духе, а в теле. Даже сексуальность, традиционно ассоциирующуюся в этом жанре с тёмной стороной человеческой природы, автор рассматривает под другим углом, видя в ней олицетворение любви, антитезу злу.