Когда я снова решился посмотреть на него, мне показалось, что всё нормально. Что наваждение прошло.— Эрик?Он стоял, чуть разведя руки, будто примеряя массивный скафандр.— Эрик, всё в порядке?Над самым моим ухом дышал сержант — по звуку дыхания я понимал, что секунду назад сержант видел то же, что и я.Шёл пятый час нашего пребывания на Объекте. Мы увязли. К моменту, когда Стадников взломал наконец защиту и открыл замки на всех этажах, мы чувствовали себя мухами в сиропе. Или уже в янтаре.Объект не терпел фамильярности. Всё, что мы смогли выяснить: здесь работали люди или существа, похожие на людей. Что они изучали, что производили или чем управляли — гипотез было много, но ни одна не подтвердилась.Не сохранилось ни подъездных путей, ни складов или казарм, ни точек связи. Объект казался фрагментом другой реальности, вырезанным по контуру и помещённым на базальтовое плато среди горного массива. И вот Стадникову удалось взломать систему, мы вздохнули с облегчением, в шаге, может быть, до разгадки, — когда с Эриком случилось это, и свидетелями были только мы с сержантом.— Эрик, всё в порядке?— Да, — отозвался он глуховато. — Разве что…Он затрясся, как желе.Каждая ворсинка на его лице, каждая мембрана каждой его клетки, каждая нитка камуфляжной куртки — всё пришло в движение. Это длилось долю секунды — я даже не успел отвести глаза, как в первый раз.— Назад! — рявкнул сержант, оттаскивая меня за плечо. — Зам, у нас здесь…— Мою жену зовут Александра, — сказал Эрик, глядя перед собой. — Мою дочь зовут Мишель. Я родился четвёртого января…Он замолчал. И вдруг дёрнулся, будто от нервного тика, и молодцевато притопнул ногой.— Эрик?!— Я воплощаюсь, — сказал он задумчиво.За моей спиной разъехалась автоматическая дверь. В низкое помещение с бетонным полом ворвались Зам по чрезвычайным ситуациям и очень бледный Капитан.Эрик не сдвинулся с места — так и стоял, чуть разведя руки.— Что у вас? — отрывисто бросил Зам.— Он сошёл с ума, — сказал сержант. — Он бредит.Он говорил и знал, что ошибается. Взрослый опытный человек пытался вслух переубедить себя, и мне не понравилась эта попытка.Зам подошёл к Эрику. Заглянул ему в глаза. Взял за руку; тот не сопротивлялся.— Эрик?Нет ответа.— Скверно, — бросил Капитан. — Если это реактивный психоз…Он замолчал, потому что правый рукав куртки Эрика вдруг разошёлся по шву. Нитки рассыпались.Из узкого технического колодца выбрался взъерошенный Стадников:— Я знаю, что такое Объект. Это колоссальный… смотрите…И развернул перед собой экран — объёмное операционное поле. Ткнул пальцем, желая нам что-то показать, и Эрик, стоявший в пяти шагах, вдруг засмеялся, как от щекотки:— Хватит…Зам и сержант попятились.— Это что? — Стадников не выказал удивления.— Меняется суть, затем форма, — сказал Эрик. — Я перехожу.— Куда? — спросил Стадников после крохотной паузы. Пожалуй, из всех нас он соображал быстрее.Эрик переступил с ноги на ногу.— Что ты говорил про Объект? — напомнил Капитан. — Что это колоссальный… что?— Пульт управления, — хрипло сказал Стадников. — Просто огромный пульт.— Чем? — спросили мы в три голоса.— Вот этим.Он показал на Эрика, а тот стоял, безучастный, пока Стадников не тронул свой экран. Тогда Эрик заплясал и зачесался, будто обирая насекомых:— Хватит… хватит…— Уходим отсюда быстро, — сказал Стадников.Он хорошо соображал — такая работа.

Эрик был моим другом и одноклассником. Остальные знали его три дня.Но что это меняет?Он шёл спокойно — только в двух шагах от капсулы остановился, выпрямился и выше поднял руки:— Я воплощён. Я космический корабль.Мы стояли на ровной площадке, позади был вход в Объект, впереди — трап, ведущий домой. Над нами висело облачное низкое небо, и в это небо он ушёл.Как он стартовал! Как он взлетел на огненном столбе, за облака, на орбиту и дальше, к звёздам!И жаль, что физическая его оболочка оставалась при том человеческой.