«Первобытный» Тартаковского, 2 сезон: или Почему сквозной сюжет не нужен

Главное отличие второго сезона «Первобытного» от первого в том, что динозавры играют здесь роль второстепенную, а одеяло на себя перетягивают люди. Есть разъярённый вождь викингов, который преследует главных героев, вырезавших всю его семью. Есть царица, безжалостная женщина, правящая плавучим городом и уничтожающая прибрежные поселения. Есть её пленник — темнокожий человек-гора, который рвёт людей голыми руками, но вообще мужик неплохой.Динозавров же и прочих монстров в продолжении почти нет, что, как быстро выясняется, существенная потеря. Вместе с огромными ящерами, кровожадными обезьянами, пауками, мамонтами и летучими мышами «Первобытный» утратил свою специфическую прелесть: из адреналинового ада он превратился в эффектный, увлекательный, но более-менее стандартный комикс.

С другой важной стороной сериала — художественной жестокостью — в целом всё в порядке. Тартаковски вновь творит на экране несусветные вещи: Копьё отрубает головы, руки и ноги, крушит щиты, рассекает брюхо боевому слону, вспарывает череп ребёнку; Клык перекусывает пополам мужчин и женщин, рвёт глотки медведям.Вокруг меж тем — вновь поразительная красота. Раскидистые хвойные леса вместо тропических, долины, равнины, горные реки и водопады, бескрайний океан. Исполинского, гигантского в «Первобытном» опять много: если акула — то с подводную лодку, если корабль — то размером как космический крейсер из Warhammer 40,000, если противоборство — то с противником в три человеческих роста. Дополняют всё это образы из мифологии; магия была и в первом сезоне, но во втором, пусть ненадолго, появляются и валькирии, и дышащая огнём преисподняя.

Лучшая серия, как и в прошлом сезоне, — четвёртая, в которой показаны, кажется, все способы умерщвления человека холодным оружием и крупным хищником. В этом эпизоде Клык и Копьё истребляют деревню рабовладельцев, не щадя ни женщин, ни детей. Многие зрители, надо думать, в этот момент поймают себя на некомфортной мысли: что болеют против собственного вида, людей разумных, за пещерного человека и динозавра, несмотря на их зверства.Но вслед за этим Тартаковски уходит в сторону и выделяет на отдельную историю целый эпизод — «Первобытную теорию». Режиссёр рассказывает об английских дворянах конца XIX века, столкнувшихся с буйнопомешанным людоедом, — и зачем-то вслух проговаривает то, что мы уже давно видели в сериале и поняли.

И здесь возникает фундаментальная проблема второго сезона «Первобытного». Этому сериалу, строго говоря, не нужен был сюжет. Без него лучше. «Первобытный», безусловно, «спинномозговое» зрелище, но считать, что подробное раскрытие, например, психологических мотивировок викинга или темнокожего гиганта сделает его умней — это явный самообман. Тем не менее в продолжении сериала сюжет есть, и не только в эпизоде — спин-оффе, но и в приключениях Клык и Копья, где Тартаковски выстроил сквозную линию о мести, неволе и о том, что жизнь всегда найдёт выход. Это крайне незамысловатая, часто предсказуемая история, и варварская лихость и фантазия, на которых держался первый сезон, на неё не везде хорошо легли. «Первобытный» стал медленнее, монотоннее (треть второго сезона занимает рассказ об упомянутом плавучем городе) и парадоксальным образом проще.

Вот бы Клык и Копьё и дальше молча всё время куда-то бежали, искореняя древнюю фауну… Но и без этого второй сезон «Первобытного», конечно, приносит массу удовольствия. Всё же смотреть, как два сверххищника попадают в цивилизацию и, проливая реками кровь, приходят к единственно возможному в таком случае финалу, — оно того стоит.