Мнение: «Оно» — переоценено

Мы с Мариной посмотрели фильм «Оно», созданный за 35 миллионов режиссером Андресом Мускетти по роману Стивена Кинга. Интернет пестрит восторженными отзывами. Многие критики считают, что это лучшая экранизация Стивена Кинга.Да и сам писатель в восторге от картины. Вот его слова:

«Я возлагал на этот фильм определённые надежды, однако в итоге оказалось, что я попросту не был готов к тому, каким великолепным он получится. Зрители, смотревшие предыдущую экранизацию, найдут для себя и знакомые вещи, и нечто новое. Если вам нравятся эти персонажи, то и большинство пугающих приёмов сработают. Я уверен, что моим поклонникам фильм точно понравится — понравится по-настоящему, так, что некоторые сходят в кино два или три раза, чтобы посмаковать ощущения от него».

Мы давние поклонники Кинга, любим сочетание мистики и хоррора. Некоторые критики причисляют к этому гибриду такие наши тексты, как «Ведьмин век», «Электрик», «Волосы», рассказы цикла «Пентакль», сериалы «Седьмая руна», «Темный мир».Мы не сравниваем свои произведения с великими творениями Кинга, речь идет лишь о жанровой общности и нашем ожидании увидеть нечто экранно-великолепное. И действительно, фильм снят красочно, великолепна игра актеров-детей, и клоун Пеннивайз хорош, и музыка ничего — но мы разочарованы.Знаете, какая сцена в этом фильме нам больше всего запомнилась? Битва камнями у ручья, где наши герои дают отпор местным хулиганам. Этому веришь. Еще запомнились пейзажи городка, осенние пейзажи, залитые солнцем, — им тоже веришь. А вот в мистические ужасы — веришь с трудом. Почему так происходит? Попытаемся разобраться — прежде всего с точки зрения сценариста.

Дети принимают решение сражаться с Клоуном слишком легко и неправдоподобно. Они не обращаются за помощью ко взрослым, в полицию, к властям, вышестоящим властям... Не хватает мне этого обращения и отказа этих самых взрослых, чтобы я мог поверить в дальнейшие действия милых детишек. Между прочим, в романе Кинга все это прописано. Помимо плоти, Зло питается страхом. Монстр также обладает способностью подчинять себе людей и создавать реалистичные иллюзии. Под его контролем оказывается весь город, в связи с чем один из персонажей замечает: «Дерри — это и есть Оно». И в мини-сериале «Оно» 1990 года, созданном Томми Ли Уоллесом, подобная мотивация поведения взрослых есть.Налицо дихотомия: зрители, которые читали роман и видели мини-сериал, создадут «дополнительную реальность» и не заметят ошибку драматурга. А вот неофиты будут раздосадованы и не станут верить всему последующему.В фильме городок Дерри карикатурен, условен, и в нем все взрослые и дети, кроме «великолепной семерки» героев, — психопаты. «Не верю!» — сказал бы Станиславский, а с ним и Немирович-Данченко, увидев фильм и не обладая бэкграундом романа и мини-сериала. В фильмах мистико-ужасов именно фон действия, второстепенные персонажи должны быть абсолютно правдоподобны, чтобы зритель мог поверить в главенствующее ирреальное допущение.Поражает реакция героев фильма на сверхъестественное и кошмарное. Она такая же, например, как и на уличную драку или на пожар. Нет испуга перед необъяснимым. И это тоже рождает недоверие.

С точки зрения драматургии эскалация ужаса должна идти по нарастающей, по ступенькам, чтобы взорваться эмоциями в финале. В фильме этого нет. Клоун так выворачивается и пугает нас в начале фильма, что потом его выверты и гримасы уже не оказывают должного впечатления.Фильм затянут — и если бы его сократить на часок, то он бы только выиграл.В силу вышесказанного некий хэппи-энд, когда герои выстояли благодаря дружбе и дали кровную клятву бороться с супостатом, выглядит сусальным. А поцелуй в диафрагму между главными героями-подростками, заикой Биллом и нимфеткой Беверли, хоть и красивый, но воспринимается голливудским штампом с огромной целлулоидной бородой.А если обратиться к роману, то там вместо целомудренного поцелуя — поразительная по своей силе сцена группового неуклюжего секса всех ребят с Беверли. Только Кинг способен на такое. В этой сцене нет натурализма, это не порнография и не педофилия. Да, сцена пронизана эротикой, детскими страхами, жертвенностью, пробуждающейся чувственностью, но все это не ради эротики. Это сцена инициации, благословения, ритуального соития, превращения мальчиков в мужчин, дающая силы на схватку с Чудовищем, и возвращающая к жизни девочку, побывавшую в плену у этого Чудовища.Если бы сценаристы, среди которых и сам Кинг, не побоялись бы именно так построить эпизод и если бы он был снят так, как описан в романе, — он вошел бы в кинохрестоматии. Трудно снять? Да. Но ведь кино может показывать действо не в лоб, а ассоциативно, через аллюзии и иносказания. В романе эта сцена, происходящая во тьме канализации, прописана через ощущения Беверли, через образы птиц и полета... Прямая подсказка для образного решения сцены. Но это уже другое кино, и снимать его не мастеровитому ремесленнику-хоррористу Мускетти.

Небольшое отступление о финалах. У меня такое ощущение, что у Кинга вовсе нет светлых, добрых финалов — они или искусственны, или карамельны, как в фильме «Оно». Как психиатру мне кажется, что это идет от личности самого Кинга. Он так невероятно живо описывает мир кошмаров, фобий, раздвоений, галлюцинаций, что возникает ощущение шизоидии или шизофрении. Собственно, Кинг неоднократно и во всеуслышание зачитывал поистине внушительный перечень своих страхов: темнота, змеи, крысы, пауки, все липкое, психотерапия, уродство, замкнутое пространство, смерть, неспособность писать, полеты и прочее — как пишет Лайза Роугек в биографии Кинга «Сердце, в котором живет страх».Отметим, что в американской психиатрии была описана «коулрофобия» — боязнь клоунов. Этот термин появился в середине 1980-х не без помощи Кинга, его романа, а затем одноименного мини-сериала 1990 года. А источником страха у самого писателя было вот что:

В детстве я видел, как другие дети тоже плачут при виде клоунов. По-моему, в этом персонаже есть нечто жутковатое, нечто зловещее — под маской радости и веселья может таиться зло.

Я говорю о возможной шизофреничности писателя не для того, чтобы его очернить, — напротив, вызывает уважение то, как он вытеснил болезнь на страницы книг. Хочу лишь подчеркнуть что, как правило, носители шизоидности необычайно высоко развиты интеллектуально, а вот сфера эмоций у них скукожена, простые человеческие радости и взаимоотношения не всегда им доступны. Оттого, быть может, позитивные финалы у Кинга весьма условны, вот как у фильма Мускетти.

Клоуны Санкт-Петербурга в панике от фильма, проводят демонстрации, опасаясь нового массового распространения коулрофобии. Требуют закрытия картины для показа в России. Примерно то же происходит с клоунами Америки. Я же думаю, что такие демонстрации протеста — дополнительная реклама древнему ремеслу смешить людей.Крайне любопытно, как сложится дальнейшая судьба фильма. От этого зависит и выход второй его части, уже со взрослыми героями. Думаю, что он окупится, но не станет шедевром, как сейчас говорят о нем горячие головы. Быть ему рядовым ужастиком.Меня могут спросить: а что из фильмов по Кингу или другого кино в жанре мистико-ужаса заставляло замереть мое бедное сердце? Прежде всего — «Сияние» Стэнли Кубрика с бесподобным Джеком Николсоном. Еще я вспомнил бы «Зеленую милю» Фрэнка Дарабонта и, пожалуй, первые фильмы по Кингу — «Кэрри» Брайана де Пальмы и «Серебряную пулю» Дэниела Аттиса.Что касается другого кино, тут список огромен, но назову лишь «Ведьму из Блэр», снятый в 1999 году молодыми представителями независимого американского кино — Дэниелом Мириком и Эдуардо Санчесом. В этом фильме, снятом за копейки, нет ни спецэффектов, ни музыки, ни сцен насилия — нет даже самой ведьмы. Но во время просмотра этой картины я бы наверняка испугался до икоты, будь я помоложе. До сих пор помню ужас происходящего и сочувствие героям.

Что касается параллелей «Оно» с подобными премьерами последнего времени, я хотел бы вспомнить сериал «Очень странные дела», созданный братьями Дафферами в 2016 году. Сюжетно он очень похож на фильм «Оно» — в сериале речь идет о пропаже мальчика, о том, как мама мальчика и его друзья начинают поиски пропавшего, вступая в борьбу с Непостижимым Злом. В октябре стартует второй сезон сериала. Масса отсылок на того же Кинга, на поп-культуру 80-х, на творчество Карпентера, Спилберга...И — вопреки всему — ощущение новаторства и достоверности происходящего. Ритм и дыхание сериала дают возможность проникнуть в глубину взаимоотношений, дарят настоящее сопереживание героям. Не случайно творение братьев Дафферов получил «Золотой глобус» как лучший драматический сериал.

Что ж, как говорил один из персонажей нашей повести «Мир наизнанку», — «Биографии сериальных героев написаны до последней детали. И у них тоже кровь в жилах». А не разбавленный кукурузный сироп с красителем, как в фильме «Оно».