«Малефисента: Владычица тьмы». Как сделать из сказки концлагерь для феечек

Maleficent: Mistress of EvilЖанр: фэнтези, сказкаРежиссёр: Хоаким РоннингВ ролях: Анджелина Джоли, Эль Фаннинг, Имелда Стонтон, Мишель ПфайфферПремьера в России: 17 октября 2019Возрастной рейтинг: 6+Похоже на: «Белоснежка и охотник» (2012) • «Алиса в Зазеркалье» (2016)Сказки и легенды меняются со временем, и это нормально: иной уклад жизни, иная социальная и культурная обстановка требуют нового прочтения старой истории. Но мало у кого выходит не просто назвать героев знакомыми именами или переодеть принца из камзола в косуху, а действительно по-иному подать знакомый с детства сюжет.У создателей «Малефисенты» в 2014 году это практически получилось. Несмотря на вопросы к сценарию и логике персонажей, сказка о том, как озлобленная на весь род людской чародейка вырастила маленькую девочку и спасла её силой своей материнской любви, вышла трогательной, забавной и очень красивой.Новый виток этой истории и хотелось увидеть в сиквеле. Предпосылки для продолжения были: к концу первого фильма у Авроры появился воздыхатель, а то, что его родители окажутся не рады невесте, водящей дружбу с болотными тварями, несложно было представить. На экраны так и просилась история о сложностях межкультурной коммуникации, отношениях детей и родителей и прочих вечных темах, в которую можно было вписать и битвы с мечами и магией.

Но такой вариант развития событий показался продюсерам «Владычицы тьмы» недостаточно масштабным и драматичным. Они решили превратить сказку о любви, прощении и семейных узах в эпическое фэнтези с битвами, решающими судьбы народов. Результат оказался предсказуемо печальным. И не потому даже, что при «детском» возрастном рейтинге невозможно сколь-нибудь убедительно показать войну. Просто если на нестыковки в сюжете сказки и странную мотивацию героев можно было закрыть глаза в силу жанра и необходимости не отходить далеко от первоисточника, то оригинальной масштабной истории таких поблажек давать не с чего.Рука начинает тянуться к лицу с самого начала фильма. Аврора бросает… простите, отдаёт власть в своём королевстве народу, а сама заправляет болотными феями, пока Малефисента отдыхает от суеты. Правда, её лидерство заключается в сидении среди цветов в красивом платье и обещаниях разобраться с проблемами позже. Фея пропала? Ничего, найдётся. И вообще, Филлип пришёл, отстаньте, у нас любовь.Симпатия к белокурой принцессе тает с каждой минутой, а на сцене торжественного обеда просто улетучивается. Когда мать Филлипа обвиняет Малефисенту в том, что та околдовала её супруга, Аврора сразу же встаёт на сторону королевы. Кому стоит верить — заменившей вам мать женщине, с которой вы прожили много счастливых лет, или высокомерной тётке, которую видите первый раз в жизни? Конечно, последней.

Понятно, что Аврора, как и в первом фильме, должна являть собой образец доброты и невинности. Вот только девица двадцати с лишним лет — не розовощёкий карапуз, которому в силу возраста легко простить любые проделки. Она уже собственную семью собирается завести, но при этом остаётся наивной безвольной куклой, не способной даже причёску выбрать без чужой указки.И жених ей под стать. Филлип горазд разглагольствовать о мире и братстве народов, а на деле не может и слова поперёк сказать своей властной маменьке. Вместо пары будущих правителей, великодушных и лишённых предрассудков, нам показывают инфантильных великовозрастных дурачков, чьи проблемы решают родители. Сомнительный образец для подражания.Малефисента, впрочем, ведёт себя не лучше. Могущественная колдунья реагирует как неуравновешенный подросток, ведётся на примитивные провокации и собственными руками приводит в действие коварный план королевы. Даже если сделать скидку на то, что она дитя леса и придворные интриги ей чужды, выглядит это всё равно жалко.

У народа Малефисенты с логикой дела обстоят ещё хуже. Зато они — воплощённый идеал борцов за социальную справедливость. Прекрасные рогатые и крылатые эльфы самых разных культур и цветов кожи живут в мире и согласии с природой и друг с другом в своём маленьком царстве. Но не по своей воле они прячутся от людских взоров и боятся лишний раз взмыть в небо. Люди заполонили планету, вооружились смертельным для сказочных существ железом и изгнали их со своих земель, и притеснённые эльфы вынуждены были бежать и обосноваться в укромном уголке.Жили бы они тихо и дальше, но история с Малефисентой всколыхнула общественное мнение. Ведь если её выгнали и ударили в спину, то это могут сделать с каждым. И ничего, что волшебница, по сути, сама пришла в замок к людям и закатила там сцену. Надо дать отпор мерзким угнетателям! То есть броситься на вооружённую до зубов стражу без плана, с голыми руками. Эльфы гордо называют эту самоубийственную стычку войной, но смотрится она как бездарная бойня. Причём крайне неубедительная: крови в кадре нет, так что смертный бой больше похож на потасовку на ролевой игре.Эта батальная сцена, кульминация фильма, должна была стать иллюстрацией прописной истины о том, что война — это плохо, а все разногласия надо решать мирным путём, как проповедует главной героине один эльф растаманского вида. Но выглядит она так абсурдно, что проникнуться пацифистским настроем не получается. Наоборот, начинаешь испытывать если не симпатию, то уважение к воинственной королеве Ингрид. Она единственная из всех персонажей что-то смыслит в управлении государством, военном деле, психологии и даже алхимии. И, пока остальные бестолково мечутся, толкают пафосные речи и лезут грудью на амбразуру в надежде на чудо, она последовательно приводит в действие свой зловещий план по избавлению мира от нелюдей.

Симпатизировать же злодейке мешают очевидные исторические аллюзии. Ингрид ненавидит обитателей болот за то, что те веселились в неурожайный год, когда её подданные умирали от голода. Она втайне наращивает военную мощь своей страны и мечтает о завоеваниях. Она не считает фей ровней людям и методично их уничтожает. Да, она самый настоящий Гитлер в юбке. Ход смелый, но стоило ли превращать детское фэнтези в антифашистский манифест? С более ровным, серьёзным и мрачным сюжетом такая параллель могла бы смотреться действительно мощно.Здесь же, с учетом наивности и сумбурности происходящего, эти отсылки выглядят пошло. Сцену, где болотных жителей запирают в зале и посыпают ядовитым магическим порошком, при этом кривляясь и играя на органе минут пятнадцать, даже смотреть как-то неловко. Волшебный концлагерь для феечек, серьёзно?

К счастью, некоторую убедительность творящейся на экране неразберихе придаёт отличная актёрская игра. Джоли всё так же хороша в роли Малефисенты, жуткой на вид, но доброй в глубине души колдуньи. У Мишель Пфайффер отлично получился её антипод: от учтивой и заботливой на первой взгляд королевы так и сквозит опасностью. Приятно удивил Эд Скрейн в роли кровожадного эльфа Борры. Его считают отрицательным персонажем, однако воин, покрытый шрамами и явно повидавший немало горя и несправедливости, но всё равно готовый рисковать жизнью ради своего народа, вызывает не отторжение, а сочувствие.Ну и конечно, сказочный мир здесь выглядит потрясающе. Тут Disney, как всегда, на высоте. Леса с тёмными чащами, исполинскими деревьями, искрящимися ручьями и полянами, поросшими сказочной красоты цветами, выглядят поистине величественно и волшебно. И, главное, здесь везде кипит жизнь. В каждом цветке и под каждым камушком живут пикси, лешие, водяные и прочие причудливые существа. Правда, в отличие от своих фольклорных прототипов, они все очаровательны и совершенно безвредны. А встреча с сородичами Малефисенты просто дух захватывает. Эльфы настолько прекрасны, грациозны и самобытны, что на их магию, танцы и полёты можно смотреть вечно.

Достойна комплиментов и опытнейшая художница по костюмам Эллен Мирожник. Ей удалось сделать наряды героев не просто сказочно красивыми, но и подчёркивающими их характер. У эльфов и фей одежды простые, не сковывающие движений, с цветочными мотивами. Костюмы же королевы и её приближённых или нарочито строги, или богато украшены золотом и драгоценными камнями. Отличная, тонкая иллюстрация конфликта свободы и конформизма, природы и технологий, прямо как в мультфильмах Хаяо Миядзаки.