Борьба с крушением собственного духа — одна из самых тяжёлых. Душевные травмы незаметны внешне, но не менее пагубны, чем телесные. Каждый борется с ними самостоятельно, и, возможно, один из лучших способов сохранить себя — направить разрушительную энергию на созидание.
«Ворон» — дитя такой энергии. Его создателю, Джеймсу О’Барру, выпала нелёгкая доля. Сирота О’Барр готовился стать морпехом и устроить свою жизнь, но неожиданный удар изменил весь его дальнейший путь: пьяный водитель насмерть сбил его девушку. Поглощенный мрачными думами Джеймс проходил военную службу в Европе, где не нашёл утешения, зато познакомился с немецкими ночными клубами, французской тлетворной поэзией Бодлера и Рембо и новой британской меланхолией производства Joy Division и Bauhaus. Впечатления от заграницы О’Барр замешал в чан собственной скорби, и так получились чернила для «Ворона» — двухцветной истории о возмездии с того света.
Творчество стало для О’Барра терапией, как месть стала наркотиком для его несмертного альтер эго Эрика. Сюжеты о расплате трудно сделать оригинальными, и автор «Ворона» не пытался переизобрести жанр — не стоит ждать головокружительных твистов и широких жестов в стиле графа Монте-Кристо. У Эрика и Шелли не было ни одного шанса против своих убийц, а теперь шансов не будет у преступников. Осознание, что герой неуязвим, отбирает немного напряжения у конфликта, — но такого хода требует вселенная комикса.