Тим Пауэрс «Последний выдох»: сюрреалистическая охота на привидений

Tim Powers «Expiration Date»Жанр: городское фэнтезиВыход оригинала: 1995Художники: А. Пантюшина, В. ПоловцевПереводчики: Е. Рябцева, А. ГришинИздательства: «Эксмо», fanzon, 2020Цикл: «Трилогия сдвигов», часть 2Похоже на: Чайна Мьевиль «Кракен» • Хилари Мантел «Чернее чёрного»«Последний выдох» не продолжение «Последней ставки»: действие здесь происходит параллельно событиям первого романа, с другими героями и в другом городе — не в Лас-Вегасе, а в Лос-Анджелесе, который хорошо знаком Пауэрсу, живущему в Калифорнии с детства. Можно отыскать кое-какие мелкие детали, напоминающие о предыдущей книге, вроде марки пива, которое пьёт герой, или мимолётного упоминания игры в покер картами Таро. Но в целом это совершенно самостоятельное произведение — его можно читать, даже если вы незнакомы не только с предыдущим романом трилогии, но и с Тимом Пауэрсом вообще.Автор снова выстраивает сеттинг, опираясь на городские легенды, только в этот раз добавляет к ним еще и догматы спиритизма, бешено популярного в Америке второй половины XIX — начала ХХ века. В результате получается причудливый мир, где призракам можно позвонить по телефону, они могут вселяться в людей и даже материализовываться, их Библия — «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье», а ловить их можно на палиндромы и на кучки монет, которые они любят складывать стопочкой. Зачем ловить призраков? Чтобы есть, точнее — вдыхать, совсем точно — усваивать их психическую субстанцию, присоединяя её к собственной. В перспективе такая диета может сделать вас бессмертным — правда, по дороге всегда есть риск сойти с ума. Здесь-то и пригодится Кэрролл, кое-что понимавший в безумии.Это очень странная книга, многие сцены которой иначе как сюрреалистичными не назовёшь. То материализовавшиеся призраки питаются битым стеклом, то умершие люди умудряются продолжать существование в мире живых с запертыми в теле собственными призраками, то особо сильный дух сооружает для своего носителя эктоплазматические доспехи в форме своего давно умершего тела… Удивляться после этого мальчику, чьим голосом разговаривает давно умерший легендарный изобретатель, совсем не приходится. Пожалуй, не будем даже пытаться объяснить, какой цели в романе служат гипсовые слепки рук Гарри Гудини и его же мумифицированный палец.К сожалению, придумав совершенно безумный сеттинг, Пауэрс почему-то не смог завлечь в него читателя с помощью интригующего сюжета, как у него это получилось в «Последней ставке». Первая треть книги полна странных, никак не объясняемых событий, чересчур тонких намёков и бестолковых перемещений. Что-то проясняться в этой странной суете начинает только к середине, а встречаются главные герои уже во второй половине книги. У нетерпеливых читателей есть все шансы бросить роман после первой сотни страниц.К тому же главные персонажи вышли плоскими, невнятными и не вызывают сочувствия. Если герои «Последней ставки» были живыми людьми, то персонажи «Последнего выдоха» далеко не сразу обретают плоть и кровь. Даже Томас Эдисон, присутствующий в книге только как голос, что живёт в теле мальчика Кути, получился более выпуклым и колоритным, чем сам Кути и его неожиданные союзники. Только ближе к финалу можно наконец проникнуться драмой Пита Салливана и Анжелики Элизелд, которым приходилось годами тащить на себе груз вины, у каждого своей. И порадоваться, когда финал — такой же странный, как и вся книга, — позволяет героям разобраться со своими призраками (и метафорическими, и буквальными) и найти семью.

В нескольких ярдах от переднего бампера стояли, неловко переминаясь с ноги на ногу и уставившись на машину, несколько человек. Салливан точно знал, что всего несколько секунд назад на стоянке не было никого, кроме него и Элизелд.
— Призраки, — коротко сказал он и включил двигатель. — Новые, вызванные к существованию нашими перекрывающимися аурами. — Он включил фары, и фигуры закрыли бледные лица тощими просвечивающими руками.

Томас Алва Эдисон действительно в 1920-е годы работал над аппаратом для общения с потусторонним миром. Достоверных сведений о том, был ли создан опытный образец, у историков нет, но сохранились записи Эдисона о его собственной теории загробной жизни, под которую он пытался подвести научную основу, и наброски чертежей аппарата, которому он названия не дал, — «духофон» (spirit phone) придумали журналисты.