Читаем книгу «Рифматист» Брендона Сандерсона — мастерски написанный «янг-эдалт»

Больше всего на свете Джоэл мечтает стать рифматистом. Почему? Да потому, что рифматисты обладают способностью оживлять двухмерные фигуры, начертанные мелом. А еще потому, что рифматисты — последняя надежда человечества в борьбе против диких меллингов, которые того и гляди прорвут оборону и уничтожат все живое. Однако не всем мечтам суждено сбыться. Сыну меловых дел мастера стать рифматистом не удалось. И теперь Джоэл может лишь с тоской наблюдать за студентами академии Армедиуса, изо дня в день практикующими магическое искусство, ради которого он готов на все. Но загадочные, внезапные исчезновения студентов дают Джоэлу шанс проявить себя, и вдруг его жизнь коренным образом меняется...Перевод Андрея Третьякова.

Пролог

Лили стрелой пролетела коридор и на бегу отбросила погасшую лампу. На фреске и дорогом ковре в лунном свете сверкнули масляные капли.В тиши пустого дома раздавалось лишь ее судорожное дыхание. Кричать она отчаялась. Все равно никто не услышит.Город, казалось, вымер.Лили ворвалась в гостиную и застыла в нерешительности. В углу, в призрачном свете панорамных окон, отмеряли время напольные часы. На горизонте рисовались очертания высотных зданий: между строениями в десять и более этажей виднелись перекрестья монорельсовых путей. Джеймс-таун! Город, где она прожила все свои шестнадцать лет.«Я умру», — подумала Лили.К ужасу примешалось чувство безысходности. Лили отодвинула с центра комнаты кресло-качалку, спешно скатала ковер и обнажила деревянный пол. Сунув руку в мешочек, привязанный к петельке на поясе юбки, она извлекла длинный белоснежный мелок.Лили припала на колени и уставилась на половицы, пытаясь сосредоточиться и прояснить сознание.Дрожащей рукой она уперла мелок в пол и принялась чертить окружность. Фигура вышла неровной. От столь небрежной заградительной линии профессора Фитча точно хватил бы удар. В отчаянии Лили не то усмехнулась, не то всхлипнула.Пот капал со лба, оставляя темные пятна на древесине. Пока Лили вычерчивала линии запрета, призванные стабилизировать заградительную окружность, тремор не отпускал ее ни на секунду. Защита Мэтсона... Так, что я упустила?.. В точках привязки, образованных пересечением дуги окружности с линией запрета, Лили добавила два круга поменьше — для линий созидания...Кто-то скребется.Лили вскинулась и посмотрела на парадную дверь в конце залы. За дымчатой фрамугой скользнула тень.Дверное полотно задребезжало.— Мастер, помоги... — услышала Лили свой шепот. — Пожалуйста... Пожалуйста, помоги!..На мгновение все стихло, а затем дверь распахнулась.Крик застрял в горле. В лунном свете, опираясь на трость, стоял незнакомец в котелке и коротком плаще с капюшоном.Лица странника Лили не видела, однако было что-то зловещее в его затененном силуэте и абрисе слегка склоненной набок головы. Ей удалось разглядеть лишь серебрящийся в лунном свете кончик носа, острый подбородок да взирающие из чернильной бездны глаза.На пол, стены и потолок коридора, корчась от ярости, хлынули белые, будто фосфоресцирующие, фигуры.Все как одна плоские, точно лист бумаги. Все как одна начертанные мелом.Однако фигуры не повторяли линий друг друга. Подрагивая всем своим рисованным естеством, сотни крохотных тварей навострили клыки, когти и бесшумно устремились в гостиную.Обретя наконец голос, Лили закричала.

Глава 1

— Скучная?.. — замерев на месте, требовательно вопрошал Джоэл. — Ты считаешь дуэль Крю и Чой тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года скучной?!— Даже не знаю, что тебе и ответить, — пожал плечами Майкл, остановившись и оглянувшись на Джоэла. — Меня хватило лишь на пару страниц.— Наверное, тебя просто подвело воображение! — Джоэл поравнялся с другом.Он приобнял Майкла и повел рукой, точно желая стереть раскинувшиеся перед ними зеленые лужайки академии Армедиуса и нарисовать панораму дуэльной арены.— Ты только представь! — воскликнул Джоэл. — Схватка за первое место в крупнейшем рифматическом турнире «Дуэлянт»! В финал вышли Пол Крю и Адель Чой. Последняя осталась в игре вопреки всем ожиданиям. А ведь все ее соратники выбыли из состязания в первые же минуты!Несколько студентов, сновавших между учебными корпусами, остановились на дорожке и заслушались.— Ну и чего такого-то? — зевая, спросил Майкл.— Чего такого-то?.. Майкл, это же финал «Дуэлянта»! Нет, ты все-таки представь себе, пожалуйста! Все до единого зрители затаив дыхание ожидали, как же они начнут дуэль! А каково было Адель! Как она, наверное, нервничала! Такая ответственность! Ведь никогда прежде ее команда не доходила до финала «Дуэлянта»! И вот теперь ей выпала честь сразиться с самым искусным рифматистом поколения! Команда Крю специально окружила своего капитана претендентами послабей, чтобы до финала тот добрался полным сил. Они сделали все возможное, чтобы его заградительный круг не пострадал. В общем, это была схватка чемпиона и темной лошадки.— Скукота! — воскликнул Майкл. — Ну что за интерес ползать по земле и рисовать круги?— Ты безнадежен, — отозвался Джоэл. — Мы учимся в одной академии с рифматистами! Их тренируют у нас под носом! Разве тебе не любопытно?.. Хоть самую капельку?— У них и без нас предостаточно поклонников, — сердито парировал Майкл. — Джоэл, они живут в своем обособленном мирке, и меня это полностью устраивает. Я вообще за то, чтобы здесь и духу их не было!..Ветерок взъерошил его светлые волосы. Вокруг зеленели холмы и высились кирпичные корпуса академии Армедиуса. Невдалеке, тихонько исполняя свой долг, равнял траву заводной краб.— Ты бы сразу переменил мнение, если бы вник! Сейчас я тебе расскажу, что к чему у рифматистов, — не унимался Джоэл, доставая мелок. — Вот встань-ка сюда и гляди в оба.Он поставил друга посреди дорожки, встал на колени и очертил его окружностью.— В общем, ты — Пол. А это заградительный круг. Ты проиграешь, если в нем пробьют брешь. — Джоэл отошел на несколько шагов по бетонной дорожке, вновь встал на колени и обрисовал мелом себя. — А вот это круг Адель. Команда Крю почти его пробила. И не в одном, а сразу в четырех местах! Когда настало время финальной дуэли, она бросилась перечерчивать защиту Мэтсона... Ладно, все эти технические подробности ни к чему!.. Тебе надо лишь знать, что к финалу круг Адель стал очень уязвим. Пол со своей нетронутой защитой доминировал на арене — одним словом, находился в выигрышном положении.— Как скажешь... — отозвался Майкл и улыбнулся проходящей мимо Еве Винтерс с учебниками у груди.— Как только началась дуэль, Пол принялся бомбардировать заградительный круг Адель линиями силы, — рассказывал Джоэл. — Она тут же смекнула, что перечертить защиту Мэтсона и укрепить свои позиции попросту не успеет.— Бомбардировать чем?.. Какими линиями?— Линиями силы, — повторил Джоэл. — Дуэлянты используют их для атаки, понимаешь? Пытаются пробить ими брешь в защите друг друга.— А я думал, что они рисуют мелом этих... существ?..— Без них битвы тоже не обходятся. Рифматисты называют их меллингами. Но турнир «Дуэлянт» тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года прославился отнюдь не меллингами. Линии силы Адель — вот что до сих пор будоражит умы поклонников дуэлей. Даже двадцать лет спустя! Все ожидали, что Адель постарается затянуть состязание, покажет себя во всей красе... — Джоэл приложил мелок к дорожке за пределами круга и прошептал: — Но она не оправдала их ожиданий. Потому что кое-что приметила: за спиной соперника оказалась затертая секция! Достать Пола можно было только рикошетом от трех линий запрета, оставшихся после выбывших претендентов. Выстрел, как ты понимаешь, совершенно немыслимый! Попытка, обреченная на провал... И тем не менее она попыталась. Пока меллинги Пола прогрызались через ее защиту, она нарисовала линию силы и... выстрелила!Захваченный собственным рассказом, Джоэл дорисовал перед собой линию силы, театрально взмахнул рукой и с удивлением обнаружил, что послушать его собралось не менее тридцати студентов. Затаив дыхание они ждали, что линии вот-вот оживут, однако ничего не происходило. Да и не могло, ведь Джоэл не был рифматистом, а все его чертежи представляли собой не более чем художества. Все это знали, и Джоэл — лучше прочих. По иронии судьбы после многообещающего театрального жеста чары истории вмиг рассеялись, и все направились дальше по своим делам. Джоэл же остался стоять на коленях посреди своего заградительного круга.— Дай угадаю, — опять зевнул Майкл. — Выстрел удался?— Ага... — отозвался Джоэл и вдруг почувствовал себя ужасно глупо; он оторвал мелок от бетона и поднялся на ноги. — Удался... Адель выиграла турнир, хотя ее команда не имела никаких шансов на успех. Эта была... просто блистательная победа!.. По крайней мере, так гласят источники.— Бьюсь об заклад, ты бы все на свете отдал, только бы увидеть этот выстрел, — сказал Майкл, покидая нарисованный Джоэлом круг. — Готов поклясться самим Мастером: если бы тебе представилась возможность перенестись во времени, ты непременно бы истратил ее, чтобы увидеть турнир рифматистов!— Конечно! Скорее всего, я так и поступил бы... А что еще прикажешь мне делать с такой возможностью?— Ах, ну да, — отозвался Майкл. — Зачем силиться предотвратить заказное убийство? Или пытаться выяснить, что же на самом деле произошло на Небраске? Или пробоватьразбогатеть, на худой конец! Ведь лучше смотреть на дуэли рифматистов!..— Наверное, ты прав, — отозвался Джоэл.Он спрятал мелок и отпрыгнул в сторону, когда мимо просвистел футбольный мяч. Следом, помахав друзьям, пробежал Джефс Дэринг.Джоэл и Майкл вновь зашагали по бетонной дорожке кампуса. Корпуса академии сплошь были увиты виноградными лозами. Позади строений зеленели изумительные пологие холмы, увенчанные цветущими деревьями. Туда и сюда, спеша с урока на урок, сновали студенты в одежде самого различного фасона. Поздняя весна радовала поистине теплыми деньками, и многие юноши уже ходили в рубашках и закатывали рукава. Одним только рифматистам надлежало носить форму, благодаря чему их легко было отыскать взглядом среди толпы. Трое из них как раз шли навстречу Джоэлу и Майклу, пробираясь между расступавшимися перед ними студентами. Негласное правило давать дорогу рифматистам превратилось в привычку, и многие даже не обращали на них внимания.— Слушай, Джоэл, — заговорил Майкл. — А ты не думал, что твое увлечение... как бы это сказать... зашло слишком далеко? Тебе не кажется, что ты уделяешь рифматистам чересчур много времени?— Просто мне эта тема интересна, — отвечал Джоэл.— Да... Так-то оно так... Но все это немного странно, учитывая, что...Юноша фразу не закончил, однако Джоэл намек понял. Рифматистом он не был, и стать оным ему не грозило. Свой шанс он упустил. Но почему он не может увлекаться их деятельностью?Майкл прищурился на проходящих мимо рифматистов в серо-белой униформе и вкрадчиво сказал:— Понимаешь, есть «мы», а есть «они»... Чем бы они ни занимались, лучше оставь их в покое.— Мне кажется, они тебе не по нутру, потому что ты им завидуешь. Ведь они могут такое, чего тебе никогда не освоить, — сказал Джоэл.Этими словами Джоэл обратил на себя пристальный взгляд Майкла. Вероятно, он задел друга за живое. Майкл был сыном рыцаря-сенатора — привилегированное сословиекак-никак... Такие, как он, не привыкли находиться в тени других.— Как бы там ни было, — произнес Майкл, отводя взгляд и пробираясь по запруженной студентами дорожке, — одним из них тебе стать не светит. К чему же тратить время на пустые разговоры? Джоэл, это бесполезное занятие! Завязывай! Хватит уже о них думать!«Впрочем, как не светит и стать одним из вас», — мысленно прибавил Джоэл.Чисто технически, в академии Джоэлу было не место. Обучение в Армедиусе стоило чудовищных денег. Принимали сюда только отпрысков родовитых или богатых семейств либо рифматистов. Ни к тем, ни к другим, ни к третьим Джоэл не имел абсолютно никакого отношения.Когда они подошли к перекрестку, Майкл помедлил и сказал:— Ну, мне пора... Урок истории.— Ага, — отозвался Джоэл. — А у меня сейчас окно.— Снова пойдешь разносить почту в надежде попасть на лекцию к рифматистам?Джоэл зарделся: Майкл угадал.— Летние каникулы на носу, — сказал он. — Поедешь домой?— Ага! — просветлел Майкл. — Отец разрешил пригласить погостить несколько друзей. Порыбачим, поныряем... Девочкам в сарафанчиках поулыбаемся на пляже... Мм!..— Звучит заманчиво, — отозвался Джоэл, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимость и не выдать своих тайных надежд. — От такого приключения никто не откажется!Майкл каждое лето возил своих друзей погостить к себе, но Джоэлу так ни разу и не посчастливилось получить приглашение на этот праздник жизни.Быть может, на этот раз? По окончании этого учебного года?.. А чем черт не шутит? Разве они не проводили с Майклом все время после школы? Разве Джоэл не помогал Майклу с математикой, когда тому требовалось объяснить то или иное правило? В последнее время они отлично ладили...— Слушай, Джоэл... — Майкл переминался с ноги на ногу. — В общем, я чего хочу сказать... С тобой классно зависать здесь... В кампусе, понимаешь? Но у меня дома так не получится — там совершенно другой мир. Я буду все время с семьей. Отец нагородил уже столько планов!— Да, конечно, я понимаю, — отозвался Джоэл.Майкл улыбнулся, напряженные черты лица разгладились — его душевных треволнений как не бывало. Истинный сын политика!— Я в тебе не сомневался! — сказал он и хлопнул друга по плечу. — Ну, бывай!Джоэл посмотрел, как Майкл потрусил прочь. Столкнувшись с Мэри Айзенхорн, он тут же начал флиртовать. Отец девушки владел огромным заводом по производству пружин. Стоя на перекрестке, Джоэл успел опознать с десяток отпрысков элитных семейств. Вот Адам Ли — напрямую связан с императором Чосона. Вот Джеоф Гамильтон — родословная насчитывает аж трех президентов. Вот Уэнда Смит — родители владеют доброй половиной хозяйств по разведению крупного рогатого скота в Джорджиабаме.А вот Джоэл... Сын меловых дел мастера и уборщицы. Что ж, похоже, он опять проведет все лето вместе с Дэвисом в кампусе. Джоэл вздохнул и направился в канцелярию Армедиуса. Двадцать минут спустя Джоэл уже спешил обратно через кампус, чтобы успеть за время перерыва разнести корреспонденцию. Почти все студенты разошлись по аудиториям, и дорожки пустовали.Получив в приемной на доставку всего три письма, Джоэл приободрился, и его подавленность разом улетучилась. С корреспонденцией он расправился быстро, осталось еще свободное время, а это означало, что...Джоэл сжал четвертое послание в кармане. Эту записку, никому не сказавшись, он составил сам... И сам себе поручил отнести! Благодаря его собственной расторопности времени высвободилось достаточно, чтобы добежать до одного из лекционных корпусов рифматистов — зала защитных искусств.Защищаться студентов учил профессор Фитч, и послание Джоэла предназначалось именно ему. Писал он его не без треволнений. Приближаясь к лекционному залу, Джоэл с каждой секундой все больше переживал и теребил в кармане бумажку.«Вряд ли мне еще представится такая возможность... — думал он, стараясь успокоить расшалившиеся нервы. — С другой стороны, Фитч спокойный, вежливый человек, и для беспокойства нет повода».Джоэл взбежал на высокое крыльцо серого кирпичного здания, увитого диким виноградом, скользнул за дубовую дверь и оказался на галерке лекционного зала. Помещение представляло собой небольшой амфитеатр с рядами обитых плюшем сидений, откуда как на ладони виднелась кафедра лектора. На побеленных стенах тут и там висели схемы защитных окружностей.Когда Джоэл вошел в аудиторию, несколько студентов оглянулось, однако Фитч и ухом не повел. На посыльных из канцелярии он редко обращал внимание. Обычно Фитч говорил без умолку и только в самом конце лекции примечал среди студентов чужака. Джоэл ничуть не возражал, ему это было только на руку. Недолго думая, он уселся на ступеньки и стал с жадностью внимать. Как оказалось, он попал на лекцию, посвященную защите Истона.— ...Вот почему эта защита — лучшее, что можно придумать, когда вы подвергаетесь агрессивному натиску сразу с нескольких флангов, — вещал Фитч с кафедры, обратив длинную красную указку на большой круг, нарисованный на полу.Аудитория походила на арену с рядами восходящих по кругу зрительских рядов, благодаря чему каждый студент мог разглядеть вычерченные внизу рифматические схемы.Фитч провел указкой по линиям запрета, закрепленным на окружности точками привязки.— Отличительной чертой защиты Истона является немалое число окружностей меньших размеров, расположенных в точках привязки. Под немалым я подразумеваю число девять. Нарисовать девять окружностей в условиях скоротечного боя задача отнюдь не тривиальная, однако, если вам это удастся, ваши труды не пропадут втуне. Эти девять окружностей сослужат вам хорошую службу и откроют широкие возможности для защиты. Как вы и сами видите, линии запрета образуют неправильный нонагон. Они призваны стабилизировать вашу заградительную окружность. Однако чем меньше этих линий, тем больше у вас пространства для маневра. Кроме того, если вы придерживаетесь мнения, что лучшая защита — это нападение, то всегда можете использовать точки привязки для создания армии меллингов.«А как же линии силы? — гадал Джоэл. — Как противостоять линиям силы?»Он счел за благо не привлекать внимания. Фитч, чего доброго, еще спросит про записку, и тогда у Джоэла не останется предлога посидеть до конца лекции. Джоэл слушал да помалкивал. Вряд ли в канцелярии в ближайшее время его хватятся.Джоэл весь подался вперед, желая услышать от кого-нибудь из студентов мучивший его в ту минуту вопрос, однако про линии силы никто даже и не подумал заикнуться. Юные рифматисты и рифматистки сидели развалясь на своих местах и не проявляли никакого интереса. Все были одеты в одинаковые серые джемперы, белые слаксы или юбки, призванные скрыть вездесущую меловую пыль.Профессор же носил плотный бордовый сюртук до пят с прямыми накрахмаленными манжетами. Фитч застегивал его под самый подбородок, однако из-под воротника виднелись белые лацканы костюма. Сюртук был скроен на военный лад: четкие линии, погоны на плечах — не хватало только знаков отличия. Однако бордовый цвет уже сам по себе был знаком — такой сюртук мог носить лишь признанный профессор рифматики.— Именно поэтому защита Кеблина в большинстве случаев уступает защите Истона, — улыбнулся Фитч, поворачиваясь к аудитории.Профессор был в годах, о чем свидетельствовали седина на висках и тщедушное телосложение. Спасал старика только сюртук, придававший ему чрезвычайно солидный вид. «Понимаете ли вы, как вам повезло?..» — мысленно спрашивал Джоэл, оглядывая бездельничающих студентов.Юношам и девушкам в аудитории, как и самому Джоэлу, было по пятнадцать лет. Некоторым уже стукнуло шестнадцать. Несмотря на возраст и столь благородное призвание, вели они себя как дети. Ну, или в лучшем случае — как подростки.Дисциплина на занятиях профессора Фитча хромала. Многие этим пользовались и на лекцию не обращали совершенно никакого внимания: либо перешептывались, либо, полулежа на своих плюшевых креслах, созерцали потолок. Несколько человек рядом с Джоэлом и вовсе спали. Он поймал себя на мысли, что не знает ни одного из собравшихся здесь студентов по имени. Джоэл не раз пытался завязать разговор, однако все его попытки они пресекали на корню.Убедившись, что вопросов у аудитории нет, Фитч опустился на колени, прижал мелок к нарисованному кругу и закрыл глаза. Несколько секунд спустя белая пыль взвихрилась и развеялась.— Что ж... — сказал он, отрывая мелок от пола. — Если вопросов нет, давайте обсудим защиту Истона и способы ее преодоления. Наиболее внимательные из вас наверняка заметили, что я ни словом не упомянул линии силы. Сделал я это нарочно, ибо говорить о них лучше с точки зрения нападающего. Если бы мы...Дверь лекционного зала с грохотом распахнулась — брови профессора взлетели вверх. Не выпуская мелка из пальцев, Фитч поднялся на ноги и обернулся.Всполошив своим внезапным появлением сонных студентов, в аудиторию решительно вошел высокий мужчина. Ладно скроенный серый сюртук, застегнутый до самого подбородка, свободно ниспадал к ногам и выдавал в незнакомце профессора рифматики невысокого ранга. Этого молодого человека с белоснежной шевелюрой и энергической походкой Джоэл видел впервые.— Чем обязан?.. — спросил Фитч.Незнакомец спустился на кафедру, обошел профессора, повернулся к нему лицом, преклонил колено, выхватил и упер в пол красный мелок.Студенты зашептались.— Что случилось?.. — заволновался Фитч. — Неужто я опять заговорился и не услыхал боя часов? Прошу меня простить, если занял ваше лекционное время!— Отнюдь, профессор, — отозвался незнакомец, поднимая взгляд (лицо мужчины излучало самодовольство, хотя Джоэлу могло лишь показаться). — Я вызываю вас на дуэль.Как громом пораженный, Фитч не вдруг пришел в себя.— Я... Вот те на... — заламывая руки, он нервно облизал губы. — А как... Я не уверен, как... то есть, что мне нужно делать. Я...— Приготовьтесь чертить, профессор, — скомандовал незнакомец.Похлопав глазами, Фитч нерешительно опустился на колени и дрожащей рукой прижал мелок к полу.— Это Эндрю Нализар, — шепнула девочка невдалеке от Джоэла. — Сюртук профессора он заслужил всего три года назад в академии Мэйнфорда. Говорят, последние два годаон зарабатывал на жизнь боями на Небраске!— Красавец!.. — отозвалась подружка, вращая между пальцев мелок.Тем временем мужчины внизу бросились чертить. Взволнованный Джоэл весь подался вперед. Никогда прежде ему не доводилось видеть настоящей дуэли между профессорами рифматики! Схватка, похоже, обещала быть не менее зрелищной, чем сражения на турнирах «Дуэлянта»!Первым делом Фитч очертил себя заградительной окружностью. По правилам поединок заканчивался, когда одному из оппонентов удавалось пробить в круге брешь. Профессор принялся отрисовывать девять кружков — по одному на каждой точке привязки своей окружности. Почему он выбрал защиту Истона, оставалось только гадать. Вероятно, потому, что только дочитал о ней лекцию.Не самый разумный выбор для дуэли. Это было понятно и Джоэлу, который почувствовал даже легкое разочарование. Возможно, поединок окажется не таким уж зрелищным. Защиту Фитч начертил идеально, однако выглядела она чересчур перегруженной элементами. И немудрено, ведь защиту Истона предполагалось использовать, когда враг наступал со всех сторон.Пока Фитч выводил линии запрета, Нализар набросал видоизмененную быструю защиту Баллинтайна с базовым усилением и перешел в агрессивное наступление меллингами.Меллингов рифматисты рисовали при помощи линий созидания. Редкая атака на дуэли обходилась без их участия, и сейчас меллинги появлялись из-под мелка Нализара с невероятной скоростью и легкостью. Его меллинги выглядели как маленькие драконы. Как и положено драконам, у них имелись крылья и длинная змеящаяся шея. Стоило Нализару оторвать мелок от пола, как первый меллинг ожил и полетел на Фитча.В воздух этот дракон о двух измерениях не взмыл. Что, впрочем, было вполне ожидаемо, поскольку меллинги являли собой лишь совокупность линий. Битвы рифматистов разворачивались на полу — это были сражения на рисованных мелом линиях.Между тем руки Фитча ходили ходуном. Невидящим взором профессор нервно поглядывал то на свой круг, то на круг Нализара. Когда из-под мелка Фитча появился вдруг неровный малый круг, Джоэл вздрогнул. Непростительная ошибка для столь солидного специалиста. Этот набросок был лишь жалким подобием того чертежа, на котором Фитч несколькими минутами ранее объяснял студентам защиту Истона. Пробить брешь в таких неровных дугах проще простого. Помедлив, Фитч с сомнением оглядел свое неудав шееся творение, и на лице его отразилось смятение.«Соберитесь, профессор! — сжал кулаки Джоэл. — Вы ведь способны на гораздо большее!»Когда второй дракон Нализара полетел на Фитча, тот опомнился, собрался с мыслями, и мелок снова застучал по полу. Студенты в аудитории притихли. Даже те, кто еще недавно дремал, теперь подались вперед, чтобы лучше видеть происходящее.Фитч породил в ответ линию силы. Только мелок оторвался от пола, как длинная волнистая линия выстрелила и поразила одного из меллингов Нализара. Взрыв взметнул вихрь меловой пыли, и дракона ополовинило. Извиваясь, летучий змей закружился и полетел в противоположном направлении.В аудитории раздавались лишь стук мелков да быстрое захлебывающееся дыхание Фитча. Дуэльные страсти разгорались не на шутку. Джоэл от волнения закусил губу. Профессор возводил защиту гораздо более крепкую, нежели Нализар, однако он слишком торопился и оставлял много уязвимых мест. Между тем его соперник, не обремененный защитными элементами, агрессивно наступал. Фитч, хоть и старался изо всех сил, за оппонентом поспевал с трудом. Не покладая рук он чертил линии силы, чтобы отстреливаться от устремлявшихся на него меллингов. Однако сколько бы он их ни истреблял, на смену тут же появлялись новые — в еще большем количестве.Нализар был хорош. Один из лучших рифматистов, кого Джоэлу доводилось видеть. И хотя напряжение нарастало, движения Нализара оставались плавными и размеренными. Он рисовал меллингов одного за другим, совершенно не беспокоясь о тех, кого Фитч обращал в пыль. При всем уважении к профессору, Джоэл попросту не мог не восхититься техникой Нализара.«Похоже, руку он так набил на Небраске... — подумал Джоэл, припоминая слова студентки. — Не иначе как в сражениях с дикими меллингами. Под таким давлением хочешь не хочешь, а будешь быстро рисовать!»Невозмутимый Нализар между тем создал несколько пауков и отправил их по периметру, принуждая Фитча приглядывать еще и за флангами, а затем начал бомбардировать его линиями силы. Змеясь и вибрируя, линии устремлялись через пол и взрывались клубами меловой пыли, когда находили цель.Наконец-то и Фитчу удалось нарисовать меллинга. Из-под мелка профессора на свет появился тщательно прорисованный рыцарь. Фитч тотчас же привязал его к малому кругу. Джоэл поразился, как профессору за столь малое время удалось сотворить такое чудо. Рыцарь и в самом деле вышел на славу: невероятной детализации доспех и двуручный меч — ни дать ни взять шедевр! Против такого защитника у наспех состряпанных драконов Нализара не было ни единого шанса.Создав рыцаря, Фитч выиграл время и перешел в наступление. Он принялся чертить одну за другой линии силы и заставил соперника перейти в оборону. Нализару ничего не оставалось, как начать рисовать в ответ меллингов-защитников. Эти бесформенные существа рождались, чтобы тут же умереть. Они бросались на линии силы и жертвовали собой, ограждая защитный круг своего хозяина от повреждений.Взад и вперед по полу летали красные и белые волнистые линии; метались, уничтожая друг друга и поднимая посреди аудитории настоящую меловую бурю, армии меллингов. Существа обращались в пыль, линии силы врезались в линии запрета и вырывали куски из заградительных окружностей. Оба рифматиста яростно чертили и рисовали, ни на секунду не останавливаясь.Завороженный Джоэл поднялся и невольно шагнул на ступеньку вниз. Разглядев искаженное гримасой лицо Фитча, он замер на месте. Профессор был в ужасе.Оба рифматиста продолжали чертить, однако Джоэл в один миг потерял к схватке всякий интерес. Перед взором стояла перекошенная физиономия Фитча. Градом катившийся по лицу пот, тревога в глазах профессора, исступленно-судорожные движения его рук рассказали Джоэлу о многом.Вся тяжесть осознания происходящего обрушилась на Джоэла. Эта дуэль была не тренировки или забавы ради... Отнюдь! Фитч отстаивал свою честь, свое право занимать должность старшего профессора. Нализар пытался оспорить авторитет Фитча. И если ему удастся...Одна из красных линий силы врезалась в заградительную дугу Фитча и едва не пробила в ней брешь. В мгновение ока все до единого меллинги Нализара устремились к поврежденному сектору круга.Ошеломленный Фитч замер всего на секунду, однако стоила она ему дорого. В следующий миг он бросился исправлять ситуацию, но время было упущено: всех меллингов Нализара он остановить не мог. Прорвав оборону рыцаря, один из драконов Нализара принялся яростно терзать поврежденную дугу, все сильней деформируя защиту профессора.Фитч стал второпях рисовать второго рыцаря, когда дракон вдруг прорвал границу его заградительного круга.— Нет!.. — вскричал Джоэл, невольно делая еще один шаг вниз.Нализар ухмыльнулся, оторвал мелок от пола, выпрямился и сдул меловую пыль с ладоней. Между тем Фитч никак не мог остановиться.— Профессор!.. — окликнул его Нализар. — Профессор!Фитч замер и только тогда заметил меллинга, продирающегося через заградительную линию. Дракон не оставлял попыток разгрызть брешь, чтобы добраться до центра окружности. Будь это настоящая битва, меллинг, ворвавшись в круг, непременно напал бы и на рифматиста, однако на дуэли бой заканчивался, как только в защите появлялась брешь.— Ох!.. — воскликнул Фитч, опуская руки. — Вот дела!.. Вижу...Ошалевший профессор обернулся, окинул взглядом полную студентов аудиторию и сказал:— Ну что ж... тогда мне пора.Старик принялся собирать книги и конспекты. Джоэл, ослабев, опустился на каменные ступени. В руке он по-прежнему сжимал свое письмо.— Профессор, — произнес Нализар, — а сюртук?Фитч растерянно оглядел себя и воскликнул:— Ах да!.. Разумеется...Он расстегнул длинный бордовый сюртук, сбросил его с плеч и остался в рубашке, жилетке и брюках белого цвета, разом потеряв свой солидный вид. Профессор помедлил, держа сюртук, а затем положил его на лекторский стол, подхватил книги и покинул аудиторию. Дверь закрылась за ним с тихим щелчком.Потрясенный Джоэл остался сидеть на ступенях. Несколько студентов робко зааплодировали. Остальные с широко раскрытыми глазами смотрели на кафедру. Было очевидно, что большинство не знает, как и реагировать.— Итак! — отрывисто сказал Нализар. — Последние дни этого семестра занятия у вас буду вести я. Летний факультатив, запланированный Фитчем, также буду вести я. До меня дошли слухи о вопиющей неуспеваемости среди студентов Армедиуса и вашей группы в частности. Зарубите себе на носу — разгильдяйства я не допущу! Эй, ты! Там, на ступеньках!Джоэл поднял взгляд.— Что ты там делаешь? — требовательно спросил Нализар. — Где твоя униформа?..— Сэр, я не рифматист, — отозвался Джоэл, поднимаясь на ноги. — Я с общеобразовательного потока.— Что, прости? Тогда что ты делаешь в моем классе, черт возьми?«В твоем классе?.. Это класс Фитча! Или, по крайней мере, был его класс...»— Ну так что? — не унимался Нализар.— Сэр, я с посланием для профессора Фитча, — отвечал Джоэл.— Так давай его сюда! — скомандовал Нализар.— Лично в руки профессору Фитчу. — Джоэл сунул записку в карман. — Учебного процесса это не касается.— Тогда до свидания! — отмахнулся Нализар и принялся рассеивать меллингов.Красная пыль, оседая на пол, выглядела точно кровь.Попятившись, Джоэл развернулся, взбежал по ступеням и выскочил за дверь. По лужайке сновали студенты, многие были в облачении рифматистов — серый верх, белый низ. Один человек среди них выделялся. Джоэл стремглав спустился по лестнице, пересек идеально подстриженный газон и нагнал профессора. Ссутулившись над стопкой книг и конспектов, Фитч ковылял прочь.— Профессор?..Пожилой мужчина вздрогнул и обернулся. Для своих лет Джоэл был роста весьма выдающегося, и профессору пришлось смотреть на него снизу вверх.— А?.. Что случилось?— Вы в порядке?— Поди ж!.. Кого я вижу? Никак сын меловых дел мастера? Как дела, парень? И почему ты не на занятиях?— У меня перерыв, — сказал Джоэл, забирая у Фитча пару книг, дабы облегчить ношу. — Профессор, с вами точно все в порядке? То, что произошло в аудитории...— Ты все видел? — понурился Фитч.— Разве вы не можете поправить свои дела? — спросил Джоэл. — Нельзя вот так взять и отдать этому выскочке студентов! Может, стоит переговорить с ректором Йорком?— Нет-нет, что ты! — воскликнул Фитч. — Это будет попросту неприлично. Право бросить вызов — высокочтимая традиция. Так сказать, один из столпов, на которых зиждется культура рифматистов.Джоэл вздохнул, опустил взгляд и вдруг вспомнил о записке в кармане. В послании он просил Фитча взять его на летний факультатив, чтобы попробовать свои силы в рифматике. Научиться всему, на что ему только достанет способностей.Однако теперь, когда Фитча вынудили освободить должность главного профессора, Джоэл оказался в полнейшей растерянности. Как быть? И что делать с запиской? Более того, он даже не знал, может ли профессор вообще брать под покровительство студентов-нерифматистов. На ум пришла мысль, от которой ему стало совестно. А вдруг, если Фитч не сможет преподавать, у него появится время для таких, как он?Джоэл было вытянул из кармана послание, чтобы вручить профессору, когда заметил на лице того горечь поражения, и в последнюю секунду передумал.«Сейчас явно не лучшее время для подобных просьб...» — подумал Джоэл.— Я должен был предвидеть! — сокрушался Фитч. — Этот Нализар!.. Я ведь еще на прошлой неделе, когда мы только рассматривали его кандидатуру на должность младшего профессора, подумал, что этот юноша непомерно честолюбив! В Армедиусе десятилетиями не было дуэлей! И вот те на!..— И что вы теперь будете делать? — спросил Джоэл.— Ну-у... — протянул Фитч, шагая по дорожке под сенью красного раскидистого дуба. — По традиции я должен занять место Нализара, а его наняли, чтобы подтянуть отстающих. Полагаю, теперь эта забота ляжет на мои плечи. Буду думать, что все, что ни делается, — все к лучшему! Кто знает, быть может, оказавшись подальше от аудитории, я наконец обрету душевный покой!Помедлив, Фитч оглянулся на лекционный зал рифматистов. Здание имело форму параллелепипеда, но выглядело притом весьма эстетично. Вероятно, благодаря фасаду, овитому виноградными лозами и украшенному ромбовидным орнаментом из серого кирпича.— Да... — наконец сказал Фитч. — Вполне может статься, что читать лекций в этом зале мне больше не доведется!Он не сдержался и всхлипнул.— Прошу меня извинить! — Профессор вжал голову в плечи и поспешил уйти прочь.Джоэл вскинул руку, чтобы остановить Фитча, но решил, что лучше не стоит. Под мышкой осталась пара книг профессора. Помедлив, Джоэл вздохнул и взял курс на канцелярию кампуса.— Да уж!.. — тихонько воскликнул он, шагая по лужайке и вновь возвращаясь мыслями к измятому посланию в кармане брюк. — Беда!