Поглотил достаточно кофеина, сил хватит, чтоб убить маленького ребёнка.
I’ve consumed enough caffeine to kill a small child. Этому персонажу ничего крепче молока не наливать. Переводчику тоже: в оригинале речь шла о дозе кофеина, смертельной для ребёнка.
Дуг рассматривал позолоченную тумбочку из эбонита.
Doug was examining a gilded ebony side table. Ebony — это по-прежнему чёрное дерево. Кстати, чуть дальше по тексту в комнате обнаружился ещё и старинный золочёный шезлонг.— Откуда всё это взялось?
— Это когда-то принадлежало сиротам.
“Where did all this come from?”
“Orphan assets”.
Разговор над кучей ничейных сокровищ. Правильный юридический термин и мы нашли не сразу, но можно было догадаться, что золотые кубки отобраны не у сирот.
Так он был убит по дороге?
In what way has he been murdered? Как вы это делаете? Всегда правой. Да, за этот перевод были заплачены деньги.
Пожилой доктор с кротким характером.
An elderly doctor with short temper. Переведено с точностью до наоборот.— Всё, что потерялось, имеет вывеску «Продаётся», — заявил он.
“All that’s missing is a ‘for sale’ sign.” Переведено с точностью до «где-то в соседнем квартале».
Утлая лодка.
Utility boat. Переведено с точностью до «звучит похоже».— И какое дело нам до того концерна?
“Of what concern is that to us?” Переведено совсем без точности.
Каждый из них может выполнять двадцать четыре — двадцать семь операций.
It’s pretty much a twenty-four/seven operation. 24/7 — это «24 часа в сутки, 7 дней в неделю».
Вы же дали мне слово.
You have scarcely given me a word. Если в оригинале встречаются непонятные лишние слова, просто выкинем их и переведём, что осталось. Краткость — сестра таланта!
Кенсингтонский дом называли «Святилищем Муз», и это название она ставила на своих конвертах и писчей бумаге, выводя из себя абсолютно несведущих в литературе почтальонов. На их вкус такое название больше бы подошло публичному дому.
The Kensington house was called “The Shrine of the Muses!” and this title was stamped on her envelopes and writing-paper, to the bewilderment of illiterate postmen. It sounded like the name of a public-house to them. Привет ложным друзьям переводчика. Кто не в курсе, public-house — это паб. А illiterate, кстати, «необразованные».— Нельзя насмехаться над Богом, лорд, — сказал отец Уиллиболд, стараясь сохранять суровый вид.
— Он рядом со мной, — ответил я.
“God is not mocked, lord,” Father Willibald said, attempting to be stern. “He is by me,” I said.Причём персонаж, говорящий это, язычник.
Если бы у двойняшек не было разрешения на парковку.
Without the twins’ permit from the parks service. Разрешения от Службы национальных парков.
Возможно, именно благодаря этому свету они могли продвигаться дальше.
Perhaps it was the light that got in the way. И снова с точностью до наоборот.
Всё это освещалось вечерами желтоватой подсветкой — так называемое лазерное шоу.
Аll of it lit up at night with a cheesy laser show. В такие моменты страшно представлять, какими извилистыми путями шла мысль переводчика, неспособного воспользоваться словарём. Cheese — это сыр… А сыр жёлтый… Значит, подсветка желтоватая!
У генерала даже были особые свечи, сделанные из воска с добавлением кристаллизованного масла китовой спермы.
Wax obtained by crystallizing sperm whale oil. Sperm whale — это кашалот, а вам, поручик, мы больше книжек на перевод не дадим!
Бертвальда преследовала церковь за кражу, и он привёл на буксире свою женщину.
Bertwald was being pursued by the Church for theft and had arrived with his mistress in tow. Не худенькая, видать, была дама.
Прежде чем идти в часовню, я покажу вам лаваторий.
Lavatory — это уборная. Лаваторий — это чаша для ритуального омовения рук. Во избежание конфуза их лучше не путать.