Имя им — легион. Военная организация Древнего Рима

И долговечнейший, и тот, кому рано умирать, теряет ровно столько же. Ибо настоящее — единственное, чего они могут лишиться, раз это и только это имеют. А чего не имеешь, то нельзя потерять.Марк Аврелий Антонин «Наедине с собой»

Ранний Рим

Возникнув на границе этрусской и греческой «сфер влияния» на Апеннинском полуострове, Рим изначально представлял укрепление, в котором земледельцы трех латинских племен (триб) укрывались во время вражеских нашествий. В военное время союз управлялся общим вождем рексом. В мирное же — собранием старейшин отдельных родов — сенаторов.Войско раннего Рима представляло собой ополчение свободных граждан, организованное по имущественному принципу. Наиболее богатые землевладельцы выступали конными, самые бедные крестьяне вооружались только пращами. Неимущие жители — пролетарии (в основном безземельные батраки, работавшие на более крепких хозяев) — были освобождены от военной службы.

Тактика легиона (в то время римляне именовали «легионом» все свое войско) была очень незамысловата. Вся пехота выстраивалась в 8 рядов, довольно далеко отстоящих один от другого. В первые один-два ряда вставали самые сильные и хорошо вооруженные воины, имеющие прочные щиты, кожаные панцири, шлемы и, иногда, поножи. Последний ряд образовывали триарии — опытные ветераны, пользующиеся большим авторитетом. Они выполняли функции «заградотряда» и резерва на крайний случай. Посредине оставались плохо и разнообразно вооруженные бойцы, действовавшие преимущественно дротиками. Пращники и всадники занимали фланги.Но римская фаланга имела только поверхностное сходство с греческой. Она не предназначалась для опрокидывания врага напором щитов. Бой римляне старались вести почти исключительно метательный. Принципы лишь прикрывали стрелков, в случае необходимости вступая в схватку с вражескими мечниками. Спасало воинов «вечного города» только то, что их враги — этруски, самниты и галлы — действовали точно так же.Поначалу походы римлян редко бывали успешными. Борьба с этрусским городом Вэй за соляные варницы в устье Тибра (всего в 25 км от Рима) велась на протяжении жизни целого поколения. После длинной череды неудачных попыток римляне варницы все-таки взяли... Что дало им возможность несколько поправить финансовые дела. В то время добыча соли приносила такой же доход, как и золотые копи. Можно было подумать о дальнейших завоеваниях.

Что же позволило ничем не примечательному, немногочисленному и небогатому племени одолеть множество других подобных племен? В первую очередь, исключительная дисциплина, воинственность и упрямство. Рим напоминал военный лагерь, вся жизнь которого строилась по распорядку: посев — война с соседней деревней — уборка урожая — военные упражнения и домашнее ремесло — посев — снова война... Римляне терпели поражения, но всегда возвращались. Недостаточно усердных секли, уклоняющихся от военной службы обращали в рабство, бежавших с поля боя — казнили.

Впрочем, жестокие наказания требовались не так уж часто. В те времена римский гражданин не отделял личные интересы от общественных. Ведь только город мог защитить его свободы, права и благосостояние. В случае поражения каждого — и богатого всадника, и пролетария — ждало только рабство. Позже император-философ Марк Аврелий сформулировал римскую национальную идею так: «Что улью не полезно, то и пчеле не на пользу».

Легионеров в Риме иногда именовали «мулами» — из-за огромных, набитых припасами ранцев. В легионном обозе не было колесных повозок, и на каждые 10 человек приходился лишь один настоящий, четвероногий мул. Плечи солдат были практически единственным «транспортом».Отказ от колесного обоза делал жизнь легионеров суровой. Каждый воин должен был, кроме собственного оружия, нести груз в 15-25 кг. Все римляне, включая центурионов и всадников, на день получали только 800 граммов зерна (из которого можно было сварить кашу либо растереть в муку и испечь лепешки) или сухарей. Пили легионеры обеззараженную уксусом воду.Зато римский легион проходил в день 25 километров практически по любой местности. При необходимости переходы могли достигать 45 и даже 65 километров. Армии македонцев или карфагенян, обремененные множеством повозок с имуществом и фуражом для коней и слонов, в среднем проходили за день только по 10 километров.

Республиканская эпоха

В 4 веке до новой эры Рим уже представлял собой крупный торгово-ремесленный центр. Пусть и незначительный по сравнению с такими «мегаполисами», как Карфаген, Тарент и Сиракузы.Чтобы продолжать завоевательную политику в центре полуострова, римляне упорядочили организацию своих войск. Легионов к этому моменту насчитывалось уже 4. Основой каждого из них была тяжелая пехота строившихся в три линии по 10 манипул (отрядов из 120 или, в случае триариев, 60 щитников). Гастаты завязывали бой. Принципы поддерживали их. Триарии выполняли функцию общего резерва. Все три линии располагали тяжелыми щитами, шлемами, панцирями из обшитой железной чешуей кожи и короткими мечами. Кроме того, в легионе было 1200 вооруженных дротиками велитов и 300 всадников.

Тактика легиона республиканской эпохи имела две оригинальные черты. С одной стороны, римская тяжелая пехота (кроме триариев) все еще не рассталась с метательным оружием, попытки применять которое неизбежно вели к беспорядку.С другой стороны, римляне теперь были готовы и к ближнему бою. Причем, в отличие от македонских тагм и греческих лохов, манипулы не стремились смыкаться одна с другой без промежутков, что позволяло им быстрее передвигаться и лучше маневрировать. Гоплиты врага в любом случае не могли, не разорвав собственный строй, вклиниться между римскими подразделениями. От нападений же легкой пехоты каждую из манипул прикрывал отряд из 60 стрелков. Кроме того, при необходимости линии гастатов и принципов, объединившись, могли образовать сплошной фронт.Тем не менее первая же встреча с серьезным противником едва не окончилась для римлян катастрофой. Высадившиеся в Италии эпирцы, имея в 1,5 раза меньшее войско, дважды разбили их. Но после этого уже самому царю Пирру пришлось испытать что-то вроде культурного шока. Отказавшись вести какие-либо переговоры, римляне просто собрали третье войско, добившись уже двукратного перевеса.Торжество Рима обеспечили как римский дух, признававший только войну до победного конца, так и преимущества военной организации республики. Римское ополчение было очень дешево в содержании, так как все снабжение производилось за государственный счет. Государство же получало от производителей продовольствие и вооружение по себестоимости. Как натуральный налог.Связь между состоятельностью и службой в армии к этому моменту исчезла. Запасы оружия на арсеналах позволяли римлянам призывать нищих пролетариев (а при необходимости и отпущенных рабов), что резко повышало мобилизационные возможности страны.

Римляне возводили полевые укрепления удивительно умело и быстро. Достаточно сказать, что враг никогда не рисковал атаковать легионы в их лагере. Недаром изрядную долю легионного имущества составляли инструменты: топоры, лопаты и заступы (в ту пору лопаты изготовлялись из дерева и годились только для того, чтобы выгребать уже взрыхленную землю). Имелся также запас гвоздей, веревок и мешков.В простейшем случае римский лагерь представлял собой прямоугольный земляной вал, окруженный рвом. По гребню вала проходил лишь плетень, за которым можно было укрыться от стрел. Но если римляне планировали обосноваться в лагере на сколько-то длительный срок, вал сменялся частоколом, а по углам воздвигались дозорные вышки. Во время длительных операций (таких как осады) лагерь обрастал и настоящими башнями, деревянными или каменными. Кожаные палатки сменялись крытыми соломой бараками.

Эпоха империи

Во 2—3 веках до н. э. римлянам пришлось сразиться с Карфагеном и Македонией. Войны были победоносными, но в первых трех битвах с африканцами Рим потерял больше 100 тысяч воинов только убитыми. Как и в случае с Пирром, римляне не дрогнули, сформировали новые легионы и, не считаясь с потерями, задавили числом. Но обратили внимание, что боеспособность крестьянского ополчения уже не отвечает требованиям времени.Кроме того, стал иным и сам характер войны. Прошли времена, когда утром римляне уходили завоевывать варницы, и на следующий день к ужину уже были дома. Теперь кампании растягивались на годы, и на завоеванных землях требовалось оставлять гарнизоны. Крестьянам же нужно было сеять и убирать урожай. Еще в первую Пуническую войну осаждавший Карфаген консул Регул был вынужден распустить на период уборочной страды половину своего войска. Естественно, пуны немедленно сделали вылазку и перебили вторую половину римлян.В 107 году до новой эры консул Гай Марий реформировал римское войско, переведя его на постоянную основу. Легионеры стали получать не только полное содержание, но и жалование.Платили солдатам, кстати, гроши. Примерно столько, сколько в Риме получал неквалифицированный рабочий. Но легионер мог откладывать деньги, рассчитывать на награды, трофеи, а отслужив положенные 16 лет, получал большой земельный надел и римское гражданство (если не имел его раньше). Через армию выходец из социальных низов и даже не римлянин получал возможность влиться в ряды среднего класса, став владельцем лавки или небольшой усадьбы.

Полностью изменилась и организация легиона. Марий упразднил деление пехоты на гастатов, принципов, триариев и велитов. Все легионеры получили единообразное, несколько облегченное вооружение. Борьба с вражескими стрелками отныне всецело возлагалась на кавалерию.Так как всадникам требовалось пространство, римская пехота с этого времени стала строиться не по манипулам, а по когортам — 600 человек в каждой. Когорта, с одной стороны, могла делиться на меньшие отряды, а с другой, была способна действовать совершенно самостоятельно, так как располагала собственной конницей. На поле боя когорты выстраивались в две или три линии.Состав и численность «имперского» легиона неоднократно менялись. При Марии он насчитывал 10 когорт по 600 человек, 10 турм по 36 всадников и вспомогательные отряды варваров: 5000 легкой пехоты и 640 конников. Всего 12 000 человек. При Цезаре численность легиона сократилась радикально — до 2500—4500 бойцов (4—8 когорт и 500 наемных галльских всадников). Причиной этого стал характер войны с галлами. Зачастую, чтобы одолеть врага, хватало одной когорты с прикрытием из 60 всадников.Позже император Август сократил число легионов с 75 до 25, но численность каждого из них снова превысила 12 тысяч. Организация легиона пересматривалась еще много раз, но можно считать, что в период расцвета в нем (не считая вспомогательных войск) было 9 когорт по 550 человек, одна (правофланговая) когорта из 1000-1100 отборных воинов и около 800 всадников.

В почтенных и уважаемых (первая из игр этой серии появилась еще в 1991 году!) «Цивилизациях» Сида Мейера элитная пехота римлян — преторианцы. Традиционно преторианские когорты считаются чем-то вроде римской гвардии, но это не вполне соответствует действительности.Сначала «преторианской когортой» именовался отряд знати из числа союзных Риму племен. По существу, это были заложники, которых консулы стремились иметь под рукой на случай неповиновения иноплеменной части войска. В период Пунических войн «преторианской» стала называться штабная когорта, сопровождавшая командующего и не входившая в обычный штат легиона. Помимо сформированного из всадников отряда телохранителей и собственно штабных офицеров, в ней числилось множество писцов, ординарцев и курьеров.При Августе для поддержания порядка в Италии были созданы «внутренние войска»: 9 преторианских когорт по 1000 человек каждая. Несколько позже еще 5 «городовых когорт», выполнявших задачи полиции и пожарных, также стали именоваться преторианскими.

Тактика сильного центра

Может показаться странным, но в грандиозном сражении при Каннах римский консул Варрон и Ганнибал будто бы действуют по единому плану. Ганнибал строит войска широким фронтом, явно намереваясь охватить фланги противника своей конницей. Варрон же всячески стремится облегчить африканцам задачу. Римляне сбиваются в плотную массу (фактически строятся фалангой в 36 рядов!) и устремляются прямо в «распростертые объятья» противника.Действия Варрона кажутся некомпетентными только на первый взгляд. На самом деле он следовал обычной тактике римлян, всегда ставивших лучшие войска и наносивших главный удар в центре, а не на флангах. Так же поступали и все прочие «пешие» народы, от спартанцев и франков до швейцарцев.

Варрон видел, что враг имеет подавляющий перевес в кавалерии и понимал, что, как бы он ни растягивал фланги, охвата ему не избежать. Он сознательно шел на бой в окружении, полагая, что задние ряды легионеров, развернувшись, отразят натиск прорвавшейся в тыл конницы. Тем временем передние опрокинут фронт противника.Ганнибал перехитрил противника, поставив на флангах тяжелую пехоту, а галлов в центре. Сокрушительный натиск римлян фактически пришелся в пустоту.

Один из наиболее захватывающих эпизодов фильма Ридли Скотта «Гладиатор» — побоище между римлянами и германцами. На фоне множества прочих фантастических деталей в этой батальной сцене интересны также и действия римских катапульт. Слишком уж все это напоминает залпы реактивной артиллерии.При Цезаре некоторые легионы действительно имели парки метательных машин. В том числе 10 разборных катапульт, использовавшихся только при осадах крепостей, и 55 карробаллист — тяжелых торсионных арбалетов на колесной повозке. Карробаллиста стреляла свинцовой пулей или 450-граммовым болтом на 900 метров. На дистанции 150 метров этот снаряд пробивал щит и латы.Но карробаллисты, для обслуживания каждой из которых приходилось отвлекать 11 солдат, не прижились в римском войске. Заметного влияния на ход сражения они не оказывали (сам Цезарь ценил их только за моральный эффект), зато сильно снижали мобильность легиона.

Эпоха упадка

В начале новой эры в Риме, могуществу которого, казалось бы, уже ничто не могло угрожать, разразился экономический кризис. Казна опустела. Уже во 2 веке Марк Аврелий распродал дворцовую утварь и свое личное имущество, чтобы помочь голодающим после разлива Тибра и вооружить армию для похода. Но последующие правители Рима не были ни столь богаты, ни столь щедры.Средиземноморская цивилизация умирала. Стремительно сокращалось городское население, хозяйство вновь становилось натуральным, рушились дворцы, зарастали травой дороги.Причины этого кризиса, отбросившего Европу на тысячу лет назад, интересны, но требуют отдельного рассмотрения. Что касается его последствий для римской армии, то они очевидны. Империя больше не могла содержать легионы.Сначала солдат стали скудно кормить, обманывать с оплатой, не отпускать по выслуге лет, что не могло не сказаться на моральном духе войска. Потом, стремясь сократить расходы, легионы начали «сажать на землю» вдоль Рейна, превращая когорты в подобия казачьих станиц.Формальная численность армии даже возросла, достигнув рекордной отметки в 800 тысяч, но ее боеспособность упала почти до нуля. Желающих служить в Италии более не находилось, и постепенно римлян в легионах начали замещать варвары.

Опять, как и в старину, все войско выстраивалось фалангой в 8—10 рядов, из которых лишь один-два первых (а иногда еще и последний) составляли щитники. Большинство легионеров вооружались луками или манубаллистами (легкими арбалетами). По мере того как денег становилось все меньше, регулярные войска чаще и чаще заменялись отрядами наемников. Их не требовалось обучать и содержать в мирное время. А в военное (в случае победы) с ними можно было расплатиться за счет добычи.Но наемник уже должен иметь оружие и навыки его использования. Итальянские крестьяне, естественно, не располагали ни тем, ни другим. «Последний из великих римлян» Аэций вывел против гуннов Атиллы войско, основной силой в котором были франки. Франки победили, но Римскую империю это уже не спасло.

Рим рухнул, но слава его продолжала сиять в веках, закономерно порождая множество желающих объявить себя ее наследниками. «Третьих Римов» уже было три: Османская Турция, Московская Русь и фашистская Германия. И четвертого Рима, после стольких-то неудачных попыток, надо думать, действительно не будет. Хотя американские Сенат и Капитолий наводят на некоторые размышления.