«Подгонка» предсказаний
Пушкинскую «Песнь о вещем Олеге» читали все, но много ли людей обратили внимание на то, что пророчество волхва на самом деле не сбылось? По тексту, князь вовсе не от своего коня, а от совершенно чужой змеи смерть принял.
Но конь, пусть и в форме черепа, на месте событий присутствовал. Выходит, волхв всё-таки угадал? Он и не гадал. Прорекал наверняка, без шанса на ошибку. Скорее всего, Олег пал бы в бою, а значит, в седле, на своём коне, едва ли на чужом. И не беда, если не на том коне, которого видел волхв. Вышло бы, что пророчество относилось к другому животному, и князь напрасно, в тщетной надежде обмануть судьбу, избавился от любимца. Не беда, если конь не был виновен в гибели всадника. Череп-то тем более не мог быть виновен. Но все грешат именно на него, а о змее забывают. Судьба!
Даже если бы Олег погиб в пешей схватке или скончался в своей постели, без коня бы не обошлось. Пусть задним числом, пусть только после пристального осмотра местности, но хоть какого-то коня отыскали бы — от судьбы не уйдёшь! Это мог бы оказаться деревянный спортивный «конь», или игрушечный, или иносказательный. Например, «конь дороги китов» — драккар. Сгодился бы даже дружинник по прозвищу Конь. Но, скорее всего, нашлась бы и натуральная лошадь — не пешком же Олег добрался бы до места своей смерти?