Зло против добра в Древней Персии: мифология зороастризма | Легенды

Легенды

#мифы и легенды #религия #Ближний Восток

Зло против добра в Древней Персии: мифология зороастризма

Денис Лукьянов

27 сентября 15:00

396

13 минут на чтение

Мифология и религия древней Персии в доисламский период тесно связаны с учением зороастризма, в основе которого — вечная борьба сил добра и зла, где каждый может выбрать сторону. Во что верили зороастрийцы, кто был для них благими духами, кто — жуткими демонами, и при чём тут древняя Месопотамия и древний же Египет?

Мы разложили это учение на основные тезисы и разобрались, какое место зороастризм занимает в новом книжном сериале Рагима Джафарова «Башня тишины», который сейчас выходит в Букмейте, книжном сервисе Яндекс Плюса. Спойлер: центральное.

Фото: Alireza Javaheri (CC BY 3.0)

Когда в XVIII веке французский востоковед Абрахам Гиацинт Анкетиль-Дюперрон представил миру перевод Авесты, священной книги зороастрийцев, которая до того считалась мифом, — его подняли на смех. Научное сообщество не могло принять, что это — страницы древнего текста. Говорили, что парсы — живущие в Индии зороастрийцы, с которыми Анкетиль-Дюперрон общался, — просто обманули учёного.

Все ждали мудрых пророчеств Зороастра (Заратустры), астрологических предсказаний и заклинаний, а получили бытовые инструкции: как и где хранить нечистоты, что делать с остриженными волосами и почему обрезки ногтей не должны соприкасаться ни с одной из стихий (то есть их нельзя ни закапывать, ни сжигать, надо хранить в специальных мешочках). Однако открытие Анкетиля-Дюперрона — не фальсификация и не продукт заблуждений. Просто неудобная для любителей красивых историй правда.

Таким может оказаться и путешествие в мир верований древних персов. Их религиозно-мифологическое наследие обширно: здесь смешан ислам, переосмысленные чудовища Месопотамии, боги древней Индии. Многие образы давно укоренились в сознании читателей и зрителей благодаря поп-культуре, и писатели продолжают заимствовать их для своих произведений. Однако основой доисламской Персии остаётся зороастризм, обобщивший и реформировавший архаичные представления о божествах и духах.

В основе этой религии — противостояние бога-творца Ахура-Мазды (он же Ормазд) и его тёмного двойника Ангра-Майнью (Ахримана). Первый творит всё благое: он ответственен за жизнь, красоту, здоровье, верность, пресную воду; второй же может заронить в любое творение семя зла, чтобы получить разнообразные бедствия — смерть, уродство, болезни, предательство, солёную воду.

Заратустра, пишущий Авесту, в представлении нейросети

Midjourney, промтер Александр Гагинский

Авеста, священная книга Зороастризма, по преданию была записана золотыми чернилами на бычьей коже лично пророком Заратустрой, а позже сожжена по приказу Александра Македонского. Однако это просто красивая легенда. Изначально все постулаты и тексты Авесты передавались устно, а собраны и записаны они были сильно позже — во времена династии Сасанидов (примерно с III по VII век н. э.)

Борьба огня с тьмой

Храм Атешгях близ Баку

Diego Delso, delso.photo (CC BY-SA)

Зороастризму в книжном цикле уделено много внимания. Главный герой, незрячий Руслан, притворяется зороастрийским магом Шахриваром, делает богатым клиентам гороскопы и возвращается в Баку, чтобы найти пропавшую перед свадьбой сестру. Приходится впутаться в борьбу местных «кланов», а ещё — в настоящую зороастрийскую чертовщину. Авеста здесь будто встречается здесь с «Броском кобры».

Не случайно и место действия «Башни тишины» — Баку. Территория нынешнего Азербайджана, подверженная персидскому влиянию, до прихода ислама была одним из крупнейших центров зороастризма. Множество храмов стали туристическими достопримечательностями — например, храм Атешгях в Баку. Именно в нём герой Джафарова впервые сталкивается с видениями и с жутким джинном, призванным с помощью кровавой магии. Герои попадут и в Гобустан, и в Шемаху (да-да, «Шемаханская царица» родом оттуда!) — эти места тоже связаны с культом.

Некоторые персонажи «Башни тишины» называют зороастрийцев «огнепоклонниками», но это не совсем так (Руслан спешит убедить в этом своего спутника). Пламя — важный символ, не более. Он пришёл из более древних персидских верований, из времён, когда огню действительно поклонялись. Священный огонь тесно связан с солнечным светом, он помогает в борьбе против сил тьмы, и пользоваться такого рода пламенем могут только жрецы.

Зороастрийский храм в представлении нейросети

Midjourney, промтер Александр Гагинский

Зороастризм вырос из распространённых на Древнем Востоке солнечных культов. Творец мира и верховное божество, Ахура-Мазда, здесь обычно представлен в образе чистого свечения, он суть «бесконечный свет». Неспроста, например, Фаравахар, символ зороастризма, напоминает египетский и шумерский солнечный диск (опять же, символ универсальный).

И противостояние добра со злом, ключевое для зороастризма, часто выражается именно как борьба «света» с «тенью». Это противостояние становится силой, приводящей мир в движение. Любой древней мифологии и религии в принципе присуще мыслить дихотомическими категориями, разделять мир на чёрное и белое, почти не оставляя место серому.

«Конец света» в Зороастризме тоже предусмотрен. Не такой красочный, как в Откровении Иоанна Богослова, но всё же. Ангра-Майнью будет побеждён, а мёртвые воскреснут, чтобы получить по заслугам.

Барельеф «Царь, убивающий зверя» в Персеполисе. Считается, что тут символически изображены Ахура-Мазда и Ариман

P. V. N. Myers, 1846-1937

Но главное, в зороастризме каждый может сам выбрать сторону. Этот выбор — ключевой в жизни человека, в «Башне тишины» автор размышляет именно о нём. Если созданное Ангра-Майнью существо захочет принять сторону света добровольно, сможет ли оно это сделать? Есть ли свобода воли при таком раскладе, или всем руководит божественный замысел, судьба? Переосмысляя многие образы на свой манер, Джафаров не только создаёт сюжетное напряжение, но и подталкивает читателя найти свой ответ на вопрос: что, если часть той силы, что вечно хочет зла, вдруг захочет... блага?

Выбрать сторону придётся и каждому из нас. Но прежде необходимо спуститься ещё глубже в зороастризм и понять, на чьей стороне силы трава зеленее, солнце ярче. Необходимо как следует познакомится с обоими командами. Итак, по правую руку — хорошие парни, светлая сторона силы. По левую руку — плохие парни, тёмная сторона.

У кого из них печеньки? Разберёмся в процессе.

Хорошие парни: семь святых и пониженные боги

Как известно по фэнтези-романам и видеоиграм, хорошие парни скучнее и однообразнее плохих. Вспомнить хотя бы «Властелина колец»: на стороне Саурона сражаются и пауки, и орки, и драконы, и Балроги, и гоблины, а бедному Гэндальфу остаётся рекрутировать хоббитов и гномов. Примерно так происходит и в зороастризме.

Центральными «благими» фигурами становится семёрка «бессмертных святых» (их называют Амеша Спента). И на святых христианства они совершенно не похожи. Каждый из семи — это своего рода воплощение Ахура-Мазды, аспект его бесконечной сущности. С помощью «святого духа» (Спента-Маишу) творец породил шесть остальных, а затем других божественных существ — фраваши и язтов.

Первые — благие духи, которые присущи всему живому в мироздании. Это как бы «духовные двойники», их иногда сравнивают с античными даймонами и христианскими ангелами-хранителями. Вторые — «ангелы, достойные почитания». Ими стали «пониженные» боги более древней иранской религии: например, Митра (бывший бог договора и солнца), Ардвисура Анахита (богиня воды и плодородия).

Анахита (слева) и Ахура-Мазда (справа) коронуют царя Хосрова II на барельефе

Фото: Philippe Chavin (CC BY-SA 3.0)

Часто говорят, что зороастризм — первая монотеистическая религия. Но не все исследователи с этим согласны. Из-за семи «проявлений» бога-творца они относят зороастризм скорее к пантеизму, где бог равен созданному им миру. Такова, как считают учёные, и религия Древнего Египта, где в определённый период боги считались эманациями единого творца. Впрочем, и в зороастризме всё не так очевидно. Его «модификации» зависит от исторического периода.

Количество воплощений Ахура-Мазды неслучайно — семёрка бессмертных святых символически олицетворяет семь известных на то время планет. Вокруг них же, например, строилась семёрка верховных богов Нововавилонского царства: каждой планете соответствовал свой бог и свой металл. В зороастризме же семёрка бессмертных святых покровительствует всем благим частям творения: небу, воде, земле, огню, растениям, скоту и человеку. Они (не считая Спента-Маишу, «святого духа») выстраиваются в божественную лестницу, по которой человек познаёт бога, и у каждого своя функция.

Boxy-Мана — благой помысел (благая мысль), указывающий путь к другим святым, покровительствует скоту («кроткой, милосердной корове»). Путь к постижению бога начинается именно с благого помысла.

Аша-Вахишта — покровительствует огню, «лучшая праведность», преумножающая духовные блага человека. Вторая ступень на пути к богу — человек понимает, где правда.

Спента-Армаити — покровительствует земле, отвечает также за «святое благочестие». Третья ступень — знание правды, полученное выше, помогает человеку поступать праведно.

Хшатра-Ваирья — покровительствует металлу, владыка небес, «избранная власть». Четвёртая ступень. Когда человек знает, как действовать в соответствии с правдой, у него появляется власть уничтожать зло в мире.

Хаурватат — покровительствует воде, олицетворяет целостность. Пятая ступень. Именно способность бороться с демонами делает человека целостным (целостность, впрочем, тут связана и с образом воды: как её ни члени, она возвращается к неделимой массе)

Амеретат — покровительствует растениям, олицетворяет бессмертие (растения — символ смерти и возрождения). Финальная ступень. Целостность — неотъемлемое качество бога. Становясь целостным, человек обретает божественность.

A.Davey (CC BY 2.0)

Главный герой «Башни тишины» называет себя магом Шахриваром — это наименование шестого месяца иранского календаря, находящегося под эгидой одного из бессмертных святых, Хшатра-Ваирья. Именно с изображения этого персонажа, найденного в комнате пропавшей сводной сестры, и начинаются злоключения героя.

Согласно гимнам Заратустры, самым древним частям Авесты, жрецы (или, как их называли здесь, маги, хотя сам этот термин — мидийского происхождения) могли общаться с каждым из бессмертных святых, входя в божественный экстаз. Делали они это с помощью хаомы, наркотического напитка, аналогом которой была индийская сома. Из-за таких ритуалов «просвещения» и «путешествий» в иные миры часть исследователей полагает, что зороастризм изначально был основан на шаманских практиках.

Плохие парни: драконы, драконы и ещё раз они самые

Но как всеблагой творец допустил появление зла в мире? Мы не первые, кого этот нюанс обеспокоил. Отдельные зороастрийские секты и вовсе ввели ещё более совершенного творца, который создал и Ахура-Мазду, и Ангра-Майнью. Есть также мнение, что Ахура-Мазда и Ангра-Майнью как бы самозародились одновременно; они единоутробные братья.

Ангра-Майнью не так безнадёжен, как кажется! Однажды, чтобы доказать, что он может творить благое, но не хочет, враг Ахура-Мазды создал… павлина. Так, по крайней мере, гласит легенда.

Павлин позже стал одним из символов йезидизма

Фото: KURDISTAN🌟 كوردستان (CC BY 2.0)

В наборе злых сущностей зороастризм весьма сдержан. Каждому из бессмертных святых здесь выделено по тёмному зеркальному двойнику: против благой мысли (благого помысла) встаёт дурная мысль, целостность и бессмертие сражаются с голодом и жаждой. В одном из текстов есть следующие строки:

«Благая Мысль одержит победу над Злой Мыслью, Речь лживая правдивой будет побеждена, А Целость и Бессмертье осилят голод (тарви) с жаждой (заири). И голод злой и жажду они сразят навек, а злобный Ангра-Майнью, своей лишившись власти, бессильный убежит».

Ажи-Дахака в представлении нейросети

Midjourney, промтер Александр Гагинский

Но есть и классический для Древнего Востока набор монстров послабее. Силы тьмы принимают облик чудовищных змей и драконов. Одно из самых опасных монстров, порождений Ангра-Майнью, — трёхглавый дракон Ажи-Дахака: «Трёхпастный, шестиглазый, коварный, криводушный...». Чудовище пыталось властвовать над людьми, в итоге было побеждено, однако не убито, а приковано к горе Демавенд. Ведь, согласно божественному замыслу, его час ещё не настал. В некоторых источниках считается, что Ажи-Дахака жил в Древнем Вавилоне. Однако любой уважающий себя вавилонянин сказал бы вам: «У нас уже есть дракон дома!» — и был бы прав. Безусловно, это поверье связано с легендой о Мушхушу (или Сирруше), вавилонском драконе, символе бога Мардука, порождении праматери-чудовища Тиамат.

Ажи-Дахака, как и многие другие мифологические создания, был переосмыслен и превратился в царя Заххака, трижды обманутого и соблазнённого Ангра-Майнью в разных обличиях (например, повара и лекаря) и превратившегося в чудовище, которое правило железной рукой (об этом рассказано в иранском эпосе «Шахнаме»). В «Башне тишины» Джафаров переосмысляет этот образ: в его интерпретации Ажи-Дахака находится в этакой суперпозиции, как бедный кот Шрёдингера: он вроде и убит, а вроде и нет. Из его крови якобы появляются живые существа, которые, слившись воедино, могут вновь стать жутким драконом. Такая интерпретация помогает автору поднять уже упомянутый вопрос о том, может ли порождение тьмы встать на сторону добра. Кстати, у героя «Башни тишины» есть кот по кличке Аждаха, а это одно из вариаций имени Ажи-Дахака.

Мардук и Тиамат из шумерских мифов. Кого-то они напоминают

TYalaA (CC BY-SA 4.0)

Среди других представителей тёмной армии встречаются и всевозможные дэвы, то есть злые духи. Здесь может возникнуть вопрос: почему в Индии дэв — это божество, а здесь, наоборот, обозначение плохого парня? Ответ вновь кроется в реформе Зороастра, сводящей количество значимых фигур пантеона к минимуму. Как можно было заметить, каких-то божеств он разжаловал до ангелов, а каким-то не повезло больше. Они-то и стали разнообразными дэвами-демонами. К тому же одной из «задач» Зороастра было уменьшение влияния древнеиндийской религии на иранскую: потому-то божественные в ведах дэвы и стали здесь существами демоническими. Так, например, Индра — один из главных ведических богов, — в зороастризме превращается в злого демона, противопоставленного бессмертному святому Аше-Вахиште.

А вот теперь, о Данте, хватайся за руку! Земную жизнь и этот материал прошёл ты до середины, и теперь предстоит путешествие до самого неба — и до самого дна.

Так у кого печеньки?

В бесконечной схватке святых и драконов победит тот, кто переманит на свою сторону больше людей. Но что случится с ними? Зороастрийские тексты дают на это ответ. Спойлер: если решил играть на тёмной стороне, не жди ничего хорошего.

Начнем с пряников. Аналог «рая» в Зороастризме весьма демократичен. Поскольку добро в мире совершается либо при помощи благих мыслей (первый уровень), благих слов (второй уровень) либо благих поступков (третий уровень), то и посмертие разделено на несколько ярусов. Но попадают туда не сразу. Сперва душа три дня находится рядом с телом и поёт гимны Ахура-Мазде. Потом поднимается «благоухающий ветер с юга», и перед праведником появляется юная лучезарная дева с крепкой грудью — это даэна, то есть «образ религии и деяний» человека. Далее душа шагает по волшебному мосту Чинват, который становится широким, когда на него ступает праведник. Потом она делает три шага, соответствующих благим мыслям, словам и поступкам, и попадает в один из уровней рая.

Рельеф с изображением Чинвата на гробнице Виркака

Фото: Gary Todd, общественное достояние

Путешественникам из текстов-видений, подобно Данте, была доступна экскурсия по всем трём. Низший — уровень звёзд, средний — это Луна, в высший — Солнце. Над всеми ними, однако, расположен бесконечный свет («ангара раоча»), рай самого Ахура-Мазды. Там обитает он и его пророки. Кстати, праведники могли заглянуть в посмертие, будучи живыми. Именно они и описали путешествие по загробной жизни.

Руслан из «Башни тишины» проходит примерно тот же духовный путь, только при жизни. Всё путешествие героя здесь — классическая инициация (если угодно, ритуальное очищение), оно необходимо для того, чтобы оказаться у четвёртого уровня рая, «покоев» Ахура-Мазды. Благие мысли, благие слова, благие поступки — поэтапно Руслан проходит все три стадии. Однако сможет ли герой с этим справиться? От грубых слов его точно не отучить, но выйдет ли у него разобраться в семейных тайнах и недопониманиях? Ведь, напомним, основная интрига — пропажа сводной сестры Руслана перед свадьбой и битва богатых «кланов» Баку. Но основное испытание для главного героя — пройти горнило семейных коллизий. Остальное, со всеми духами и тварями, просто прилагается.

Выбравшему сторону плохих парней уготована абсолютно зеркальная учесть. Его путь на тот свет начинается не с благоухающего южного, а с «ледяного зловонного ветра севера». Даэна является в виде «обнажённой блудницы, грязной, с гниющей плотью, выгнутыми коленями и выпирающими ягодицами». Мост Чинват не расширяется, а сужается, и душа неизменно падает. Ад симметричен раю — это тёмное, узкое место, наполненное «таким зловонием, что любой вдыхающий этот ветер содрогается и падает от омерзения». В аду обитают содомиты, воры, забойщики скота, дурные правители, ведьмы. Пытки для них придуманы не хуже, а то и похлеще, чем в «Божественной комедии»: одна женщина режет себе груди железным гребнем, другая лижет раскалённую печь, а иные пожирают собственные экскременты.

Но помните главное? Выбор всё равно остаётся за человеком. Просто выбирать добро как-то… безопаснее.

Слово автору: Рагим Джафаров

Фото: Настя Ликкей

Мой дед был последним в нашем роду, кто умел читать на фарси. Меня назвали в его честь, и я воспринимал его как лучшую и более взрослую версию меня. Когда он умер, я вдруг понял, что потерял связь с чем-то очень важным, с какой-то частью собственной истории.

Я поехал туда, где он родился, — в Иран. И за новыми зелёными фасадами обнаружил то, на чём действительно держится эта страна. Древний, запутанный, местами бескомпромиссный, местами гибкий зороастризм. Религия, которая казалась погибшей, но фактически пережила всех завоевателей и изменила их.

В Исфахане я видел аятолл, носящих фаравахары в знак принадлежности к древней персидской культуре. В Йезде стоял напротив огня, горящего в храме уже полторы тысячи лет. В Тегеране говорил со студентами-атеистами, которые рассматривают зороастризм как актуальную философию выбора и важную часть национального самосознания.

Не только зороастризм

Зороастризм пришёл на смену древним верованиям, которые впитали элементы и индийской, и месопотамской мифологии. Позже основной религией региона стал ислам, обогащённый множеством образов из поверий древних арабов. Поэтому вспомним и других существ востока — злобных и милосердных, — которые пусть и не участвуют в вечной битве добра и зла, но занимают важное место в массовой культуре.

Взять хотя бы джиннов. Где только они не появлялись: начиная с «Тысячи и одной ночи» и заканчивая романами Салмана Рушди, Шеннон Чакраборти и Ф. Джели Кларка. Джинны — существа хитрые и коварные. Они обитают в заброшенных местах, наиболее активны (как и любые злые духи) ночью, могут принимать любой облик: хоть человека, хоть ящерицы.

В доисламский период джиннов делили по условным «племенам», зачастую связывая с природными стихиями (были, например, джинны воды или воздуха). Больше всего они боялись железа и волков. В исламе считается, что джинны созданы из «бездымного огня», а сильнейшие из них, проклятые Аллахом, называются ифритами. Хотя теолог Ибн Таймийя пишет, что существа эти, несмотря на могущество, «невежественны, лживы, деспотичны и вероломны». Такими же — а ещё невероятно сладострастными — их изображает Салман Рушди в романе «Два года, восемь месяцев и двадцать восемь ночей».

Джинн в представлении нейросети

Midjourney, промтер Александр Гагинский

У Джафарова же джинны собраны из разных представлений об этом существе. Джинн бестелесен, но может обрести форму и стать более «образованным»; он прислуживает человеку и создан искусственно, с помощью кровавой магии, поэтому, подобно еврейскому голему, будет исполнять волю хозяина до конца. И, как знать, быть может, решит… восстать.

Ещё один выходец из ближневосточного фольклора — гуль. Часто его описывают как ожившего мертвеца, аналог зомби или упыря. Однако в изначальном виде гуль — это всё же не ходячий труп, а демон, пусть и напоминающий мёртвого. В древности гули были оборотнями, живущими у дорог и, возможно, олицетворяли пустынные миражи. В исламские времена считалось, что гули бродят по кладбищам и нападают на людей. Гуль в «Башне тишины» тоже появится. А вот как, когда и где — пусть останется загадкой.

Культуры, даже самые древние, всегда находились в диалоге. Образы смешивались, путались, проникали в сказки чужих народов и в конце концов попали в поп-культуру, а заодно стали отличным инструментом в руках писателей. Так стало и с тысячей и одним духом древних персов, и с зороастризмом. Как видно на примере «Башни тишины», он помогает не только создать увлекательный литературный аттракцион, но и углубить текст философски и психологически.

Это рекламный материал (но всё равно интересный).

erid LjN8K3k2J Рекламодатель ООО "ЯНДЕКС МУЗЫКА" ИНН 9705121040

Если вы нашли опечатку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Денис Лукьянов

#мифы и легенды #религия #Ближний Восток