О писательстве

Можете объяснить дилетанту, который никогда вас не читал, в чём основная особенность вашего стиля?«Напыщенная эрудированность» — вот так я бы это описал.В каком возрасте вы начали придумывать идеи будущих книг? Сильно ли итоговые произведения отличаются от ранних задумок?Я начал писать, когда мне было семь или восемь лет (первая история, кажется, была наглым плагиатом «20,000 лье под водой»). Но я не публиковался, пока мне не исполнилось тридцать. Так что немало воды утекло.Итоговое произведение всегда отличается от первоначальных наметок — прежде всего потому, что я не продумываю все как следует, прежде чем садиться писать, и на полпути понимаю, что напортачил, и начинаю все сначала. И временами это идет истории только на пользу.Как ваши публикации изменили отношения с коллегами? Может, они помогли в налаживании научных контактов?Определенно помогли. Это один из самых приятных бонусов, которые получает научный фантаст. Мне приходят письма от настоящих нейробиологов, астрономов, ученых, которые занимаются теорией вычислительных систем. Я могу сохранить письма и позже обратиться к этим людям, чьи мозги имеют шанс оказаться очень кстати.Говорят, среди бумаг в нейробиологических лабораториях попадаются томики «Ложной слепоты». Не передать, как это потрясающе. И, конечно, это налагает на меня огромную ответственность — мне ни в коем случае нельзя облажаться в следующей книге.Расскажите про свои источники вдохновения.Если вы имеете в виду, откуда я беру идеи, то, пожалуй, из кошмаров. То есть из новостей и научной литературы.Я предпочитаю думать, что мои истории — своего рода мысленные эксперименты. А вы следите за данными этих экспериментов. И не моя вина, что они часто оказываются неутешительными.

Трудно ли писать фантастику? Есть ли у вас жесткое расписание, или это вопрос вдохновения?Хотел бы я, чтобы это был вопрос вдохновения. К сожалению, все мои книги кроме «Морских звезд» были написаны в контрактных условиях. Я должен был сдать их к сроку независимо от того, готовы они или нет. Было вдохновение или нет, я должен был работать — что, скажем прямо, не так уж плохо. Иначе я бы целыми днями валял дурака или играл в компьютерные игры.Именно поэтому я еще не пытался продать «Разумный замысел» или «Всезнание» (Omniscience). Я хочу сдать эти книги, когда буду полностью ими доволен, а не когда надо по контракту. Ну и пока у меня достаточно сбережений и нового аванса не надо. Так что в этом году я по большей части валяю дурака и играю в компьютерные игры.Что нужно воспитать в себе, чтобы стать хорошим фантастом?Привычку видеть за крутыми технологиями их последствия. Кто-то (по-моему, Сэм Московиц) сказал: «Любой может предсказать автомобиль. Задача НФ — предсказать пробки на дорогах». Слишком часто позёры от НФ зацикливаются на крутых технологиях и не изучают последствия.Хороший пример правильной НФ — рассказ Ларри Нивена «Человек-мозаика». Он доказывает, что развитая технология пересадки органов приведёт к таким законам, при которых можно схлопотать смертную казнь за неправильную парковку.

Я слышал, вы нормально относитесь к пиратству. Так ли это? И почему?Это не пиратство, если нет кражи. А кражи нет, если вы сами отдаёте вещь даром.Большая часть моих работ доступна под лицензией Creative Commons. Это значит, вы можете бесплатно читать мои вещи (у меня на сайте даже есть страничка с файлами), но не можете на них зарабатывать. Я пришёл бы (и приходил) в бешенство, если бы кто-то начал получать прибыль с моих работ, которые я выложил в бесплатный доступ. Я бы такого не потерпел.Это долгая история, но рискну предположить, что если бы я не решился публиковаться под Creative Commons, мы бы сейчас не разговаривали. Я вряд ли смог бы зарабатывать писательским трудом. «Ложная слепота» чуть не провалилась. Издатель готовился списать её в убытки ещё до выхода из печати. Именно потому, что я начал раздавать «Ложную слепоту» даром, её заметили, а затем она начала продаваться. Но я всё же получаю неплохие авторские с неё, дважды в год. И это даже не считая переводов.

О трансгуманизме

Почему вы изображаете будущее в таких мрачных красках? Почему там почти нет надежды для обычных, генетически не измененных людей?Ну, это не совсем так. В «Эхопраксии» слово «тараканы» служит своего рода комплиментом: мы так просто устроены, что с нами вряд ли что-то случится. Но я понимаю, о чём вы говорите. Представьте такой сценарий: у вас есть возможность генетически запрограммировать своего ребенка, чтобы он стал гением и выдающимся спортсменом. Но вы решаете этого не делать. А ваши соседи наделили своих детей всеми мыслимыми улучшениями. Кто, как вы думаете, добьется большего?Вы бы хотели жить в мире, созданном вами?Я бы предпочел жить в таком мире, чем писать о нем. Это ужасно утомляет — пытаться быть впереди всего мира, когда дело касается подобных вещей.У вас научная степень по биологии. С вашей точки зрения, мы будем улучшать себя биологическим путем (генной терапией, моделированными биотканями, лекарствами, замедляющими старение) или технологическим/синтетическим (кибернетическими модификациями тела, протезами, интерфейсами между мозгом и компьютером)?Неорганическая техника физически прочнее; органическая может ремонтировать себя. Думаю, мы пойдем по пути слияния этих двух способов. По сути это не так уж революционно. Взгляните, к примеру, на жгутиков: у них есть внешний мотор с подшипниками, рессорами и вращающимся пропеллером. Это органическая наномашина, которая появилась в результате эволюции. Не вижу почему сознательная инженерия не может пойти и дальше, и быстрее.Как бы вы модифицировали свое тело, если бы попали в мир будущего? Я бы хотела маленькие расчески на кончиках пальцев, чтобы чесаться всласть.Маленькие расчески... Так, ясно, тут не обошлось без правила 34. («Про это есть порно. Без исключений». — Прим. МирФ).Я не буду жадным. Не стану просить тело, способное летать между звёзд, или мозг, который может вычислить число «пи» до последней цифры, или другие сверхспособности (хотя и не откажусь, если мне их предложат). Но меня всерьез бесит все, что связано со старением. Я не хочу становиться старым. Я не чувствую себя старым. Я до сих пор поднимаю тяжести, могу без передышки пробежать 10-15 километров, стараюсь поддерживать форму — но, черт побери, я все равно старею, и мне это не нравится. Я кривлюсь всякий раз, когда вижу себя в зеркале. В общем, вечная молодость — это по мне.

Современное развитие человеческого общения с помощью мемов и репостов можно назвать первым шагом к появлению «Синтетов» и «Двухпалатников»?Интернет буквально перепаивает нам мозги. Пару лет назад я читал статью в журнале Science о том, что разделы нашей памяти, которые раньше использовались для хранения информации, теперь хранят протоколы для её поиска онлайн. Все меньше и меньше нашей нейросистемы используется для хранения воспоминаний и все больше для протоколов её нахождения. И это прекрасно, пока сеть не рухнет — тогда нам придётся снова обрабатывать всю информацию локально.Сопоставим этот факт с тем, что человеческое мозолистое тело (мостик, который соединяет полушария мозга и позволяет нам быть одним индивидом, а не двумя) имеет пропускную способность обыкновенного мобильного телефона. И будь дело только в пропускной способности, мы уже могли бы соединять мозги онлайн так же плотно, как полушария в мозге. На деле нам, конечно, надо проделать немало работы в плане интерфейса, но возможности уже есть.Так что мы гораздо ближе к роевому разуму, чем многие ожидают.

О будущем

Верите ли вы в Сингулярность? Увидим ли мы такой технологический всплеск, что даже не сможем его понять? Или это будет постепенный процесс?Не могу сказать точно. Есть причины относиться со скепсисом к анализу Курцвейла и к мотивам, лежащим в его основе, но нельзя отрицать, что мы находимся на своего рода ускоряющемся подъеме. Вопрос в том, находимся ли мы на экспоненте (которая, конечно, не может длиться вечно, иначе она уйдет в бесконечность) или на восходящем витке сигмоидальной кривой (которая со временем выровняется). Я и близко не обладаю компетентностью, которая позволила бы мне судить об этом.Полагаю, экспонента лучше, если мы хотим достичь звезд еще при нашей жизни. А сигмоида выгоднее для нас, авторов научной фантастики. Черт, было бы приятно, если бы скорость изменений чуть-чуть снизилась и мы могли перевести дух.Что вы чувствуете, когда вещи, описанные в НФ, появляются в нашей жизни? Есть ли сейчас технологии, которые, с вашей точки зрения, опережают время?Один спец по машинному обучению давал интервью, после того как компьютер надрал задницу чемпиону по игре го. «Если бы шесть месяцев назад меня спросили, сможет ли машина побить человека в го, — заметил он (я цитирую по памяти), — я бы сказал, лет через десять. И вот это случилось. Потому ответ на любой вопрос «когда компьютер сделает то-то» теперь звучит так: да хоть сейчас».Того же прогресса мы сейчас достигли в чтении мозга. Пять лет назад я видел интервью с парнем, который только что совершил поразительный прорыв в этой технике, и он предупреждал, что через 40-50 лет мы сможем в реальном времени читать чужие сны. А полтора года назад кто-то это сделал. Конечно, пока все на примитивной стадии, и тем не менее.В «Ложной слепоте» вы показываете людей, променявших реальную жизнь на виртуальность. А как вы относитесь к таким технологиям в реальности? Приведут ли они нас к тому, что показано в романе?Думаю, да. Хотя, думаю, обычные шлемы ВР — переходная фаза. Скоро они уступят место устройствам для передачи чувств прямо в мозг. Sony уже десять лет кряду продлевает патент на технологию, которая сможет это делать. Мы двигаемся в сторону мгновенного удовлетворения. Мы создадим то, что позволит нам постоянно получать дозу допамина (гормона удовольствия), пока мы сможем платить за соединение.

В мире трилогии о рифтерах и дилогии "Ложная слепота"/"Эхопраксия" очень неуютно жить. Не сомневаюсь, что там есть счастливые люди, но по общей атмосфере мне показалось, что человечество оказалось не готово к технологиям, которые открыло. Как не допустить этого? Как построить гармоничное будущее, где технологии не будут идти вразрез с человеческой моралью? Или люди на нынешней ступени развития на это не способны и им придётся в какой-то перестать мере быть людьми?Думаю, надежда есть. Мы уже близки к сетевому паритету, когда энергия, полученная из возобновляемых источников, не дороже энергии, полученной традиционным способом. Выросло целое поколение миллионеров, которые разбогатели благодаря интернету и теперь вкладывают средства в альтернативную энергетику, развитие транспорта — даже в пилотируемые космические полеты, черт побери!Случись это двадцать-тридцать лет назад, казалось бы, что утопические идеи фантастов Золотого века воплотились в реальность. Но это происходит только сейчас. Климатические изменения по-прежнему угрожают миру, и каждое новое открытие, кажется, приближает нас к катастрофе. До конца этого века нас ждёт много нехилых потрясений.И все же они не обязательно окажутся фатальными. Сейчас появляются решения проблемы. Если бы мы узнали о них раньше, мы могли бы избежать катастрофы, но сейчас, я надеюсь, у нас хотя бы есть шанс восстановиться после нее. Может, XXII век станет благодатным временем.

О написанных книгах

«Ложная слепота» показалась мне очень сложной и недружелюбной к читателю. Зачем было так усложнять текст? Или это проблемы перевода?Нет, дело не в переводе. Как-то раз меня спросили, когда «Ложную слепоту» переведут на английский. Мне пришлось сделать текст таким сложным, потому что я не знал, как его упростить. Разве что каждые два абзаца делать паузу и объяснять термины, которые все равно скоро устареют. Надеюсь, постепенно я наловчусь упрощать тексты, но, как показывает пример «Эхопраксии», до этого еще далеко.Сейчас я вожусь с футуристичным технотриллером об огромном генетически спроектированном кальмаре. Я специально стараюсь сделать этот текст как можно более доступным. Это должно быть несложно, потому что дело происходит в ближайшем будущем, и читателям не придется забивать голову постчеловеческими странностями.

Пара вопросов по «Эхопраксии». В чём причина раскола разума у Дэниэла? Почему Дэниэл (или то, чем он стал) убил Валери?Разум Дэниэла не расколот (может, тут трудности перевода?), он скорее полностью переписан, причем поэтапно. Роршах и Порция хотели получить перископ на Земле и получили. Валери оказалась достаточно умной, чтобы взломать Порцию для своих целей; она использовала ее, чтобы помочь своим сородичам избавиться от принципа «разделяй и властвуй» (усиленного территориального инстинкта), и таким образом стала для Порции помехой. Та предпочла бы преследовать свои цели без изменений. Она избавилась от Валери, как мы бы прихлопнули москита, решившего использовать часть наших ресурсов.Порция и Роршах — одни и те же инопланетяне?Порция по сути — продвинутый дрон, посланный Роршахом. Но да, они основаны на одной технологии.

Какое своё произведение, включая рассказы, вы любите больше других? Почему?О романах говорить не буду, это большой и сложный вопрос. Что касается рассказов — если выбирать один, это «Ничтожества».«Нечто» Джона Карпентера — один из моих любимых фильмов, и мне было приятно войти в этот мир, но одновременно я чувствовал большую ответственность. Несмотря на мою любовь к этому кино, некоторые глупости там есть (какие компьютеры в 80-х могли располагать софтом, способным распознать, не захватил ли вашего друга пришелец?), и у меня появился шанс их разъяснить. А то, что изначально было теоретическим упражнением в ламаркианской биологии, неожиданно вылилось в аллегорию миссионерства, что придало истории дополнительную глубину. Потому что, черт побери, знаете, как трудно писать от первого лица, когда у героя нет даже самой концепции первого лица? А у меня получилось! Действительно получилось!А еще это мой любимый рассказ, потому что Саймон Пегг, лидер группы Anthrax и многие создатели фильма прочитали его, и он им понравился.

О персонажах

В ваших книгах повествование часто идет от лица персонажей, не совсем нормальных с точки зрения человека, — лишенный эмпатии герой «Ложной слепоты», социопатка из Рифтеров или Нечто из рассказа. Трудно писать с точки зрения таких необычных персонажей? И что вас на это вдохновляет?Сами персонажи и вдохновляют. Сам этот вызов — залезть в нечеловеческую голову. Я как-то написал рассказ «Малак» от лица автономного беспилотника, летающего над Афганистаном, — не знаю, переводился ли он на русский.А ещё я не очень хорошо придумываю обычных персонажей. Слишком часто мои герои-люди ведут себя в точности как я. Столкнуть их в бездну безумия для меня порой единственный способ создать персонажа, который не будет Питером Уоттсом v.1,5.Кого из ваших героев вы могли бы назвать своим отражением? И как вы к нему относитесь?Не полным отражением, нет. Но есть сцена в «Ложной слепоте», когда подруга Сири плачет на полу, а Сири перешел в режим боевого компьютера и не видит ее страданий; он видит лишь грубую попытку манипулировать им и презирает Челси за это. Было время, когда я был таким. Теперь я уже другой, чему я рад, но на то были причины. Я провел детство в семье, где эмоциональные манипуляции использовали постоянно, и сразу заводился, когда дело доходило до такого.Мама Сири также основана на реальном персонаже.Образы Лени Кларк и Кена Лабина из «Рифтеров» списаны с реальных людей или они полностью ваши «дети»?Лени Кларк основана на моей давней подруге — это касается и облика, и в некоторой степени внутреннего мира. Кен Лабин внешне был слиянием пары моих друзей, но его характер я полностью придумал.

О вампирах

Читатели возражали против появления в ваших книгах созданий, далеких от НФ — вампиров, зомби? Может, были какие-то возмущенные письма от читателей?О да. Но люди скорее возмущались в соцсетях, чем в письмах. Единственный раз мне высказали эту претензию прямо в лицо в Санкт-Петербурге. Один парень спросил: «Почему их надо было назвать вампирами?» Вот мое объяснение. Я думаю, вы смотрели сериал «Ходячие мертвецы» (если нет, то зря). Вам не кажется странным, что никто в сериале ни разу не произносит слово «зомби»? То «ходячие», то «кусачие» или еще как, но только не зомби. Они будто в параллельном мире живут, где мифологии, связанной с зомби, нет. Но, черт побери, если вирус начнет оживлять трупы, люди станут называть их зомби. Мы все это понимаем. Мифология уже укоренилась в культуре.А Сарасти — представитель вымершего человекоподобного вида со склонностью к каннибализму и набором других черт, давших начало мифу о вампирах. Этого достаточно. Люди быстро начнут называть таких существ так, как всегда называли. Вампирами.

Почему вампиры? Ясно, что отношения «охотник-жертва» приводят к интересным поворотам сюжета. Но вы так и планировали или просто хотели объяснить вампиризм с точки зрения науки?Всё началось с шутки, совершенно не связанной с «Ложной слепотой». В смысле, вампиры — это же тупо, да? Полный бред. Абсурд. И чисто из интереса я прикинул, сколько особенностей вампиров смогу объяснить с помощью науки. Только начав писать «Ложную слепоту», я понял, что вся эта тема с вампирами отлично в неё впишется.Будет ли в мире, завоеванном вампирами, место искусству, или оно им не нужно? В конце «Ложной слепоты» Сири слышит их песни — значит, что-то человеческое, творческое в них все же есть?Это хороший вопрос, и я не уверен, как на него ответить. Даже если бы вампиры могли оценить искусство (а они не бессознательные существа, так что почему нет?), искусство как таковое — это средство, а не цель. Вы познаете объекты искусства, и они заставляют вас что-то чувствовать (не скуку, если искусство удачное). Но дело в том, как устроен мозг вампира — все эти раздельные когнитивные цепи, функционирующие параллельно. Почему бы вампиру просто не выделить одну цепь, чтобы генерировать собственное искусство внутри сознания? Или вообще сразу создать требуемую эмоциональную реакцию? Я должен хорошенько над этим поразмыслить.

О планах

Когда будет продолжение «Слепоты»/«Эхопраксии»?Я надеюсь завершить сагу романом «Всезнание», который расскажет о событиях после того, как Сири вернётся на Землю и воссоединится с отцом. Я ещё не брался за это всерьёз, сначала я должен закончить другой роман и повесть, но финал цикла тоже на очереди. Я уже продумываю сюжетные линии, характеры героев и собираю относящиеся к делу научные данные. Реально я еще ничего не написал, но кое-какие сцены в голове уже есть.Надеюсь начать писать «Всезнание» в следующем году. Но помните, у меня еще нет издателя даже на следующую книгу («Разумный замысел»), не говоря уж об этой.Думаете ли вы включить в свои произведения такие темы, как предсказанные м-теорией параллельные вселенные, путешествия во времени или палеоконтакт?Я не планирую вводить путешествия во времени и параллельные вселенные во «Всезнание» (третью книгу в цикле ЛС/ЭХ). Я склоняюсь к модели Ли Смолина, где время реально, а пространство нет. В любом случае, я собираюсь представить это точнее и увлекательнее, чем в «Эхопраксии». Я рад, что вам она понравилась, но некоторые читатели отнеслись к ней не столь благосклонно. В следующий раз постараюсь сделать лучше.Действие ваших книг происходит в относительно недалеком будущем. Нет ли у вас планов на роман, где эволюция человечества рассматривалась бы в куда более далекой перспективе?Я вас опередил. Я работаю над циклом рассказов под общим названием «Подсолнухи» для издательства Tachyon. Он начинается с XXII века и продолжается до самой тепловой смерти вселенной. Три рассказа из этого цикла уже опубликованы, и я сейчас работаю над четвёртым. Не буду выдавать деталей — но мы работаем над этим.Когда, хоть примерно, ждать выхода «Подсолнухов»? Или ваши планы насчет них изменились и губу стоит закатать?Большую их часть можно прочитать в отрывках по мере того, как выходят рассказы (как я говорил, три из них уже опубликованы). Ещё будет объединяющая их общая эпическая линия — её никто не разглядит, пока книга не выйдет целиком. Но честно говоря, я и сам пока не знаю, какая именно. Я пишу эти рассказы в перерывах между проектами побольше, а мне надо описать 15 миллиардов лет. Так что это займёт время, если только проект по какой-то причине не станет приоритетным.Например, такой причиной может быть интерес со стороны разработчиков игр. Я мечтаю, чтобы «Подсолнухи» вышли полукнигой, полу-игрой, посвящённой одной вселенной, с одними персонажами. Я думаю, моя задумка поистине эпическая и вполне подходит для игры — хотя хорошие рассказы не всегда легко превращаются в игровые уровни, и наоборот. Один знакомый художник-игродел даже пытался делать концепт-арты. Но пока что не было реальной возможности предложить эту идею какой-нибудь студии. Так что я дорабатываю её по мелочам.

Об играх

Вы обсуждали с создателями BioShock отсылки к «Рифтерам», которые встречаются в их игре?Нет. Конечно, оригинальный BioShock не имел отношения к моим книгам. Только во второй части создатели признались, что я на них повлиял (и именно во вторую я так и не поиграл). Но я бы с удовольствием с ними пообщался, если бы они захотели. Как и с ребятами, которые сделали SOMA — игру, где влияние моих книг еще очевиднее.Я бы хотел участвовать в создании видеоигр — желательно успешных. Но, кажется, нет никакой схемы, позволяющей человеку со стороны влиться в этот мир. В тех редких случаях, когда мне удавалось приложить руку к игре, создатели сами выходили на меня, а не наоборот. Надеюсь, скоро это снова случится. Они знают, где меня искать.

Как вы писали новеллизацию игры Crysis? Отличалась ли работа над ней от работы над другими проектами?Одно крыло студии Crytek связалось со мной и спросило, не хочу ли я написать книгу по игре. Ни я, ни они не знали, что другое (и более высокопоставленное) крыло Crytek уже предложило эту работу Ричарду Моргану, потрясающему автору и достойному чуваку (если вы еще не читали его книг, что вы тут делаете?). После некоторой суеты мы поделили работу: я написал новеллизацию, а Морган — сценарий игры.Это был интересный опыт. Конечно, были моменты, которые меня раздражали и ограничивали, заказчики постоянно меняли цели, которых требовалось достичь. Но если бы мне предложили повторить, я бы согласился, не раздумывая. Да, конечный результат далек от высокой литературы, но я смог исследовать и переосмыслить самые тупые клише жанра шутера от первого лица. Например, как бравый морпех на вертолете «Чинук», может надрать задницу продвинутой расе пришельцев, способных путешествовать между звезд? Реалистичный сценарий предусматривает только один исход — нас размажут в лепёшку. Но, это, ясное дело, будет скучная игра.То, что я смог придумать объяснение подобным вещам, сравнимо с переложением «Происхождения видов» на пятистопный ямб. Да, получилась не проза на все времена, но это было весело, это был новый вызов в моей карьере, я завел несколько крутых друзей, и горжусь это книгой. Пусть это и не моя история, но я в ней наследил.

О чужом творчестве

Каких фантастов вы читаете?Когда я рос, я любил читать Роберта Силверберга, Сэмюэля Дилэни, Джона Браннера (он до сих пор сильно на меня влияет). Люблю многих других ( у Ларри Нивена крутые пришельцы), но именно стилю этих троих я бы хотел подражать. Ну и, конечно, стилю Уильяма Гибсона, который как раз стал известен, когда я уже повзрослел.Сейчас же у меня нет времени читать просто так, для удовольствия. Наверное, это главное писательское разочарование. Просто читать уже не выходит, но я стараюсь найти на это время. У Чайны Мьевиля великолепный стиль. Дэвид Никль отлично работает с голосами. Я бы назвал ещё имена, но я сейчас в туалете, отсюда не видно моей книжной полки.Что вы думаете о классической литературе? Читали ли вы Джойса, Фицджеральда и других модернистов? Может, они оказали влияние на вас?К моему стыду вынужден сказать «нет». Разве что «Радугу тяготения», если она считается. Я одну за другой глотал ранние вещи Маргарет Этвуд (хотя, как ни странно, почти не читал ее научной фантастики). В школе, само собой, в меня силой заталкивали Шекспира. В таких же условиях я прочел примерно 15 страниц Теккерея, пока не сдался и не взялся опять за Джона Уиндема.В общем, нет. У меня нет познаний в классике, не считая ребят вроде Уэллса, Верна и По, которые умудрились пробраться в канон классической литературы, хоть и были фантастами.На ваш стиль письма и на вопросы, которыми вы задаетесь, повлиял Достоевский?Простите, я не читал Достоевского. Правда, я раза три смотрел фильм Вуди Аллена «Любовь и смерть».А как вы относитесь к жанру фэнтези?Я женат на авторе фэнтэзи. Мне нравятся ее книги. Развитие персонажей, например, ей дается куда лучше, чем мне. К счастью, с научной составляющей у нее дела обстоят похуже.Я предпочитаю НФ, потому что мне нравится прокладывать путь из настоящего в будущее, а научные исследования — неисчерпаемый кладезь идей. Но я не стал бы противопоставлять фэнтези научной фантастике. Даже самая твердая НФ не может избежать элементов фэнтези (то же движение со сверхсветовой скоростью или гены удачи, как у Ларри Нивена). Каждый из нас придумывает мир, живущий по своим правилам. Вопрос не в том, «научны» ли они, а в том, строго ли мы их придерживаемся, убедительна ли история, построенная на этих правилах.Кто-то говорит, что отличие этих жанров в том, что НФ срывает со Вселенной завесу тайны, пытается все объяснить и обосновать, а фэнтези — это про магию, оно требует принимать все на веру, «используй силу» и всё такое. Может, когда-то это и было правдой. Но тот, кто до сих пор так думает, не читал Чайну Мьевиля, Дэвида Никля, Ричарда Моргана или Кэйтлин Свит. И я назвал только несколько имен.

Русские читатели знают многих англоязычных фантастов. Например, мои любимые писатели — сплошь англоязычные. Знакомы ли вы с работой хоть одного современного русского писателя?Нет. Разве что польскую — Лема. Впрочем, «Пикник на обочине» братьев Стругацких обязательно надо прочесть. Тут у нас по этой книге просто с ума сходят.Как на вас повлиял киберпанк?Я обожаю «Нейроманта». Я познакомился с Уильямом Гибсоном в 80-е, когда писал диссертацию. Ничего подобного я преже не читал, его романы и рассказы просто взорвали мне мозг. Гибсон наверняка повлиял на меня, когда я писал «Морские звезды». При этом Гибсон — один из немногих авторов, кому я никогда не пытался подражать. Не потому, что не восхищался его стилем, просто я знал, что мне это не по зубам. Несмотря на это, меня то и дело записывают в авторы киберпанка. Я, честно говоря, и сам не знаю, кто я. Но точно не из этих.

Как вы относитесь к Лавкрафту?Я не читал Лавкрафта со старшей школы. Тем не менее я унаследовал полное собрание сочинений Лавкрафта от друга и надеюсь еще почитать его, прежде чем умру.Как вы относитесь к современной кинофантастике, особенно к «Звёздным войнам» и «Звёздному пути»?Я не сужу киношную фантастику по тем же стандартам, что и книжную. Ясное дело, рынок блокбастеров не может прожить на одних «Бегущих по лезвию», «Солярисах» и «Космических одиссеях 2001 года». И тем более на таких фильмах, как отличные «Письма мёртвого человека», снятые в 1980-е вашим соотечественником, забыл его имя (Константин Лопушанский. — Прим. МирФ.). Душераздирающий фильм.Я не вижу проблемы в лёгком эскапистском зрелище. Обожаю «Стражей галактики» за их очаровательную глупость и за то, что там был шикарный разумный енот, помешанный на пушках. Люблю енотов. Хотя да, лучше бы глупой фантастики снимали не так много.

Седьмые «Звёздные войны» были, на мой взгляд, полезным противоядием после приквелов, которые были полнейшим отстоем. А это был практически эпизод IV, только с актёрами получше. Да, это был скорее возврат к прошлому, чем движение к чему-то новому. И, конечно, сами фантастические элементы были смехотворны. Но это не страшно. Джордж Лукас сам описывал «Звёздные войны» словом «фактазия». Пока его эго не раздулось, «Звездные войны» были для него не серьезнее спагетти-вестерна.Что до перезапуска «Звёздного пути» — я считаю, Джей Джей Абрамс точно угадал с персонажами. Было здорово увидеть, как Кирк, Спок, Маккой, Скотти — ну, вы знаете, кто там ещё, — воскресли и стали даже лучше в новом столетии. Но в плане сюжетов Абрамс мог справиться и получше. «Звёздный путь во тьму» был жуткой кашей и испортил химию между Кирком и Споком. Это удивительно, учитывая, как ловко Абрамс справился с героями в первый раз.

Об экранизациях

Вам поступали предложения об экранизации «Ложной слепоты»?И да, и нет. Предложений много, а серьезных нет. Все хотят опцион на сценарий, а за права никто платить не хочет. По сути, небольшие игроки хотят пробиться, в процессе меня кинув. Я их не виню но почему бы сперва не показать деньги? Пока никто не показал.Какую музыку вы хотели бы для саундтрека экранизации?Боже, такого вопроса мне еще не задавали. Это точно не должны быть мои любимые группы. Я люблю Jethro Tull, но они под настроение явно не подходят. Может, Трент Резнор из Nine Inch Nails? Он сочинил несколько неплохих саундтреков, кажется, даже «Оскар» за них получил. А альбом Year Zero и вовсе был довольно продуманной НФ-антиутопией. Так что, думаю, в жанре он кое-что смыслит.Кто мог бы идеально поставить фильм по «Слепоте», и какого актёра вы видите в роли Сири?Вы наверняка слышали про Стивена Содерберга? Он снял высмеянный многими ремейк «Соляриса», который, по моему скромному мнению, даже лучше, чем у Тарковского. Вот он, я думаю, неплохо бы справился. А насчёт Сири, честное слово, не знаю. Кто-нибудь такой нервный, дёрганый, неземной. Молодой Дэвид Боуи осилил бы роль, но он уже состарился и умер.А как насчёт экранизации «Морских звёзд»?Думаю, из Дэниэла Крейга получился бы отличный Лабин. Когда «Морские звезды» только вышли, я бы взял на роль Лени Кэрри-Энн Мосс, но сейчас она уже не подходит по возрасту. Тогда я подумал, что подошла бы Эллен Пейдж, но теперь и она, кажется, старовата. Сейчас я уже не знаю. Но если кто-то сделает серьезное предложение по «Морским звездам», я точно что-нибудь придумаю.

О религии и политике

Судя по вашим взглядам, вы воинствующий атеист. А если после смерти вы все равно попадете в ад? Что вы об этом думаете?Что касается ада, не могу ответить, пока его не увижу. Образ ада с огнем и серой практически не встречается в Писании. По большей части всё это взято из образа «Геенны», смердящей, тлеющей каверны. С помощью этого образа Иисус передавал идею одиночества, которое будет чувствовать человек, покинутый Богом. Рогатые бесы с вилами и тому подобное появились позже, уже в средневековье, насколько помню. То есть, если верить Писанию, ад — это изоляция от Бога.А Бог, если верить тому же Писанию, похож на психопата, который требует постоянного восхваления от своих созданий и стирает тысячи видов, если не получает желаемого. Так что быть от него изолированным не так уж плохо.

Не находите ли вы, что для человека будущего языческое мировоззрение более адаптивно, чем гуманизм?Я мало знаю о язычестве, хотя понимаю концепцию панпсихизма, которая говорит об одушевленности и ценности природы. Мне это нравится. Если бы мы больше ценили природу, это пошло бы нам на пользу. Но я не вижу, как это противоречит гуманизму. Если вы желаете человечеству лучшего будущего, здоровая и разнообразная окружающая среда — важное условие. По крайней мере, у нас будет меньше опухолей.Что и вправду трудно адаптировать под мир будущего, так это капиталистическую экономику. Строить общество по модели, основанной на бесконечном росте, живя на планете с конечным запасом ресурсов? Это какой-то бред. Как вечный двигатель. Но, к сожалению, мы застряли именно в этой безумной парадигме. И не думаю, что в ближайшее время сможем от нее избавиться.Недавно я посоветовал «Ложную слепоту» своему приятелю — доктору биологических наук. Ему роман понравился, но кое с чем он не согласился. Он убежден, что описанное поведение людей при встрече с пришельцами противоречит инстинкту самосохранения. У пришельцев очень высокий уровень развития, они явно представляют для нас опасность. Однако люди лезут прямо в пекло, чтобы потыкать палочкой неведомую сущность, от которой можно ждать чего угодно. Что бы вы ответили моему другу?Я бы сказал, в его словах есть смысл. Восставать против врага, намного превосходящего тебя по силам, действительно противоречит инстинкту самосохранения. Как и направлять самолет в здание Всемирного торгового центра. Как приматывать к себе бомбу и взрываться среди переполненного супермаркета. Как стрелять в танки, которые могут легко смести вас с товарищами с лица земли. Но люди все это делают.Можете называть это альтруизмом, родственным отбором, подавлением естественных инстинктов с помощью религиозной пропаганды или просто готовностью рисковать («Эй, сейчас эта штука опасна, но может стать еще опаснее, если мы помедлим»). Так или иначе, это происходит сплошь и рядом. Если бы ваш друг был прав, в мире не было бы войн. Это было бы неплохо, но вряд ли достижимо.Вы говорили, что американская НФ оптимистичнее канадской. Почему вы так считаете?Это не только мое мнение — тут в принципе так принято считать. Думаю, в этом есть правда. Например, в оригинальной версии моего романа «Морские звезды» Лени в конце умирает. Но американский редактор сказал, что она не может умереть, потому что тогда концовка окажется для читателей из Штатов недостаточно триумфальной.Видимо, американцы не верят, что люди умирают. О канадцах этого не скажешь. Мы привыкли думать, что живем в небольшой, малонаселенной стране, которая изо всех сил цепляется за жизнь. А американцы привыкли править всем миром. И в литературе обеих стран это отлично отражено.

О России

Если бы вы писали роман, в котором на Земле разразилась война, Россия в нем была бы злобной сверхдержавой или одной из стран-спасителей? Спрашиваю из интереса, как видят наше государство американские писатели.Я канадец. И я уже умудрился оттолкнуть как минимум несколько моих американских фанатов своими недавними постами в блоге, где я предрекал неминуемый крах их финансовой системы. Не то чтобы я так уж гордился нашей — пару лет назад я открыто выступал за убийство нашего премьер-министра. К счастью, все закончилось менее драматично: на выборах мы просто дали ему пинка под зад, и теперь я намного более доволен своей страной.Я не думаю, что стал бы изображать Россию злобной сверхдержавой или спасительницей, если бы взялся за такую книгу. Мир устроен намного сложнее. Страны — это политические организмы, и, как и все прочие организмы, они преследуют собственные интересы. Все по Дарвину.Но — и я говорю это как бывший ученый, который мало смыслит в политике, — Китай кажется мне куда большей угрозой, чем Россия. У вас, ребята, полно боеголовок, но финансовые соглашения между США и Китаем могут оказаться куда взрывоопаснее, если эти две страны поцапаются. У вас свои проблемы; я бы предположил, что в будущем Россия замкнется в себе.Но не надо на меня обижаться — как я уже говорил, я никакой не эксперт. Возможно, я несу полную хрень.Когда вы приедете в Россию?Я уже был в России в 2014 году. Правда, я в это время был убитый в хлам, так как через пару дней выходила «Эхопраксия», а мой новый сайт был не готов. Поэтому я днем был на «Фантассамблее», а потом работал до 3-4 часов ночи, кодируя веб-страницы. К тому времени, как я уехал, я почти превратился в зомби; я прекрасно провел время, но оно было бы еще лучше, если бы долбаный сайт не сожрал мне весь сон. Я бы удовольствием съездил снова. Например, я так и не увидел котов Эрмитажа.Каково вам на сайте, полном зловещей КNPNЛЛNЦЫ?Чувствую себя как дома. Я дислексик, так что ваши зловещие перевёрнутые буквы выглядят для меня так же, как обычные.Не удивило ли вас, сколько читателей тут говорит по-английски? Нас удивило!Меня тоже. Я им благодарен. Мне всегда было немного стыдно, что я знаю только один язык. Это мой недочёт.

О жизни, Вселенной и вообще

Расскажите о ваших студентах. Вы, наверное, стали самым популярным преподавателем после того, как написали свои крутые книги?На самом деле я начал писать уже после того, как сбежал из академического мира, потому что больше не мог выносить политическую чепуху. «Морские звезды» я написал, сидя на пособии по безработице, которое стал получать через пару месяцев после того, как уволился. Но я действительно был популярным преподавателем — просто потому, что был обезоруживающе мил. Хотя надо учитывать, что было это давным-давно.В «Ложной слепоте» вы часто упоминаете группу Jethro Tull. Видимо, вам нравится британский прогрессив-рок 1970-х. Какие ещё группы вам особенно близки?Да, я люблю этих мастодонотов. Jethro Tull мне нравились больше всего, потому что звучали не так, как обычный прогрессив-рок того времени, и потому что Йен Андерсон как поэт на голову выше своих современников. Еще мне нравились Yes, но им не удалось красиво состариться. Pink Floyd, Genesis, Rush, Дэвид Боуи — все это я скупал, ходил на концерты, носил майки. Правда, King Crimson меня почему-то не цеплял.А пару недель назад я впервые вживую увидел The Who. И это был один из лучших концертов за несколько десятков лет. Роджеру Долтри уже 73, но, черт возьми, у него до сих пор такой голосище! Не то что у Йена Андерсона, который потерял голос еще в 1990-х. Когда я в последний раз был на концерте Jethro Tull, я прямо скривился.Я сейчас не могу себя назвать заправским меломаном. Помимо The Who, в последние годы я был только на двух концертах — Nine Inch Nails и Аманды Палмер.Если бы вам в дверь постучались «болтуны», то что бы вы стали делать?Фэн из Гонконга как-то сделал для меня полноразмерную модель «болтуна» из ткани, ваты и пуговиц. Его щупальца укреплены проволокой от вешалки. «Болтун» лежит у меня в гостиной и очень мне нравится.Так что если настоящий «болтун» постучится ко мне в дверь, я отдам ему модель и кинусь бежать, надеясь, что настоящий попытается заняться сексом с подделкой. План скорее всего не сработает, но другого у меня нет.Для чего люди читают фантастику?Господи, причин так много, что и не сосчитаешь. Ради эскапизма. Ради безболезненного обучения. Ради философских вызовов. Но чаще всего — чтобы переспать с симпатичным гиком.Посоветуйте фильм!«Космическая Одиссея 2001 года» — мое любимое кино, но оно может не найти такого отклика в современном зрителе, какой в свое время нашла во мне. «Солярис» Содерберга. «Нечто» Джона Карпентера. А еще, знаете, на той неделе меня нехило вштырил «Зверополис».

Питер, вы можете передать привет моей маленькой дочке Серафиме? Ей всего полтора года, но она уже ваш преданный фанат!Привет, Серафима! Если ты и вправду стала моим фанатом в полтора года, то ты, судя по всему, настоящий представитель постчеловечества — именно с такой, как ты, я всегда хотел подружиться! Жду не дождусь, когда подобные тебе разгребут бардак, который мы тут развели (прости за это), и мы будем счастливо жить под вашим мудрым руководством!