«Нам интересно искать подростков в себе». Интервью с Мариной и Сергеем Дяченко

Ваша последняя книга — это продолжение романа «Ведьмин век». Откуда взялось желание его продолжить более чем 20 лет спустя? И почему для нового издания обоих романов под одной обложкой вы внесли некоторые изменения и в сам «Ведьмин век»?Идея вернуться в мир «Ведьминого века» приходила к нам много раз, так что, можно сказать, мы сделали то, чего давно хотели. Действие «Ведьминого зова» начинается через тридцать лет после финала «Ведьминого века». Мир инквизиторов и ведьм изменился, но мир авторов изменился тоже, причем драматическим образом. Нам кажется, что эти два текста, поставленные рядом, создают интересный эффект течения времени — в реальном и вымышленном мире.В «Ведьмином зове» мы конкретнее и точнее увидели некоторые детали мироустройства — и привели текст «Ведьминого века» в соответствие с ними. Мы сократили некоторые фрагменты, показавшиеся нам необязательными, и прояснили некоторые диалоги, показавшиеся, наоборот, слишком туманными. Никогда раньше мы не возвращались к нашим текстам спустя десятилетия, для нас это уникальный опыт.Планируете ли вы писать продолжения других ваших романов (например, «Магам можно всё», «Долина совести», «Скрут», «Армагед-дом»)? Как бы вы отнеслись к попыткам других писателей их продолжить?Нет, мы пока ничего не планируем, но ни от чего не зарекаемся. Что касается попыток других писателей продолжить наши книги — если речь о текстах «по мотивам» или даже прямых фанфиках, то для нас как авторов это лестно, мы совершенно не против и благодарны всем, кого наши истории вдохновляют написать что-то свое. Если речь о гипотетических длинных сериалах с нашим участием — это отдельный разговор, тут надо семь раз отмерить.

Несколько лет — с 2012 по 2018 год — вы вообще не писали художественной прозы. Почему? Чем вы занимались в этот период?Мы писали сценарии. Это был прекрасный, восхитительный и чудовищный опыт, иногда очень травматичный. Мы не собираемся оставлять сценарную работу совсем, но планируем вернуться к повестям и романам. И, собственно, потихоньку так и делаем. Очень многое зависит от судьбы наших книг в Америке и других странах.А чем работа над сценариями отличается от написания книг, на ваш взгляд? Повлияла ли сценаристика на вас как на писателей? И, наоборот, помог ли вам (или помешал) в этой работе писательский опыт?Работа над сценарием хороша тем, что дает возможность взаимодействовать с талантливыми людьми и чувствовать прелесть совместного творчества. Но сценарий, в отличие от романа, в результате от своего автора полностью отчуждается, растворяется в других людях и обстоятельствах, и то, что получается на выходе, автор не всегда узнает. Не все сценарии доходят до экрана в силу финансовых и других факторов, от нас не зависящих. В Голливуде, насколько нам известно, все больше сценаристов приходят к идее продюсирования своих сценариев, но продюсер — совсем другая специальность.Сценаристика на нас, безусловно, повлияла, мы четко знаем, где она нас подтянула и где покалечила, и как быть дальше с этим опытом, нам тоже вполне понятно. Другое дело, что кроме сценаристики в мире есть множество вещей и событий, которые влияют на нас как на людей и как на авторов, и годы, отданные сценариям, — только одно из обстоятельств.Вашими героями часто становятся подростки и молодые люди, да и среди ваших читателей таких немало, не говоря уже о тех, кто был подростком в девяностые и вырос на ваших книгах. Чем вам интересны такие герои? И что, на ваш взгляд, подросток может вынести из ваших произведений? Как это ни банально, нам интересно искать подростков в себе — и напрямую вспоминая те годы, и моделируя себя-юного, как если бы он или она жили сегодня. Отрочество — время самого быстрого роста и самых больших возможностей, искушений, опасностей, у подростков полно энергии и очень мало опыта, поэтому про них так интересно писать — нам интересно, во всяком случае.А какой, по-вашему, вообще должна быть литература для подростков?Нам кажется, что хорошая подростковая книга должна быть интересна и взрослым — как «Гарри Поттер», например. С другой стороны, подросткам тоже хочется читать «как для взрослых», не зря масса классической подростковой литературы была в свое время написана совсем не для детей — как «Три мушкетера» или «Война миров». В идеале, конечно, и подросток, и взрослый должны вычитывать в книге что-то свое, с каждым новым прочтением — по мере взросления — открывая для себя новый смысл.Отдельно, на наш взгляд, стоят книги о современных подростках — остросоциальные, почти документальные, местами некомфортные. Но, чтобы такое писать, надо быть глубоко в теме именно сегодняшних подростковых проблем.

В романе «Луч» — первом, вышедшем после долгого перерыва, — заметно влияние классической советской (и не только) фантастики той эпохи, когда все человечество мечтало о полетах к звездам. Откуда взялась эта ностальгия и почему она проявилась в вашем творчестве именно сейчас?Возможно, потому, что современный нам мир не предлагает ни надежды, ни света в конце тоннеля.Как вы считаете, каким будет ближайшее будущее человечества, — как фантасты и как жители планеты Земля?Оно будет совершенно не таким, как предсказывают. Мы можем развлекаться, моделируя будущее, но реальность непременно сломает все модели.Как рождаются ваши книги? Как появляются идеи, как вы находите средства для их воплощения? Как вы решаете, будет ли новая книга фэнтези, научной фантастикой или чем-то еще?По прошествии многих лет мы спокойно можем признаться: мы в этом смысле полагаемся только на интуицию. Мы видим картинку, которая приходит из ниоткуда, в этой картинке живут люди, которых мы постепенно узнаем, нам нравится о них думать и описывать то, что с ними происходит. Разумеется, без сознательной авторской работы мы не обходимся, но первый импульс — обязательно интуитивный.Как сейчас выглядит ваша повседневная жизнь в Лос-Анджелесе? Как проходит обычный будничный день писателей и сценаристов Дяченко? Мы живем очень тихо, замкнуто, на берегу океана, в парке. Почти никогда не выбираемся «в город», проводим время за работой — иногда работаем очень интенсивно, по многу часов без выходных, иногда чуть поменьше, давая себе время на прогулки, плаванье, велосипед, какую-то иллюзию спорта. Общаемся с людьми в основном по почте и по Скайпу, ну и встречаемся с друзьями иногда. Больше тусуемся с пеликанами и морскими львами. Напротив балкона поселилась белка. Их тут много. Одна наворовала у соседей «снега» из рождественских украшений, свила гнездо, ослепительно-белое, и там поселилась. Мы ее подкармливаем, хотя еды для белок тут и так полно. Может, еще и бельчата будут.С кем из коллег по ремеслу вы сейчас общаетесь? Следите ли за тем, что происходит в российской и мировой фантастике? Есть ли новые книги, которые вас зацепили? А новые фильмы и сериалы?Мы почти не общаемся с коллегами, хотя, разумеется, ценим их и по-прежнему считаем своими друзьями. Кое с кем переписываемся в Сети. Читаем сейчас не очень много, больше смотрим, но стараемся следить за новинками и тенденциями (спасибо литературным обозревателям и критикам). В прошлые несколько лет для нас оказались особенно важными «Остров Сахалин» Эдуарда Веркина и «Погребенный великан» Кадзуо Исигуро. Разумеется, ни «Игра престолов», ни «Чернобыль», ни «Ведьмак» мимо нас не прошли (равно как и «Паразиты» или «Джокер» из Оскаровских номинантов). Все большего внимания требуют видеоигры, они становятся отдельным видом искусства — такие, как «Ведьмак» или Assassin's Creed Odyssey. Мы мечтаем увидеть в виде игры наш роман «Медный король», у нас есть идеи по этому поводу.Наступило ли для Марины и Сергея Дяченко «время учеников»? Есть ли сейчас молодые писатели, которые учатся у вас и пишут под вашим влиянием? Такие авторы есть, мы их ценим, нам очень лестно, что они считают себя нашими учениками, но мы уверены, что учиться писать книги можно только у книг. То есть учителями могут быть не люди, а книги. Ну, нам так представляется.Ну и последний вопрос — над какими проектами вы работаете сейчас? Если не секрет, конечно.Мы работаем над сценарием фильма, исторического, очень рассчитываем на эту работу, но подробностей пока открывать не можем. И думаем о новых романах.Предыдущий роман Марины и Сергея Дяченко «Луч», с которым они вернулись в фантастическую литературу после длительного перерыва, «Мир фантастики» признал лучшей отечественной книгой 2019 года. Поздравляем и надеемся, что замечательные писатели порадуют нас еще многими достойными произведениями.