Генри Лайон Олди «Сын ветра»: подарок для поклонников Ойкумены

Вторая часть романа «Блудный сын» закончилась «на самом интересном месте», и всё указывало на то, что третья будет просто сногсшибательной и обозначит новый крутой поворот в судьбе целой Ойкумены. Ликуйте, поклонники Олди: все ваши ожидания можно смело умножить на десять.

Эффект магнита, «затягивания» в книгу с головой, как в чёрную дыру, достигается прежде всего тщательно выверенным ритмом повествования и продуманной композицией — и то, и другое Олди умеют. Лишний раз напоминая, порой даже слишком навязчиво, что «Блудный сын» носит подзаголовок «Космическая фуга», авторы делят космическое пространство текста между основной «темой» (пропавший антис Натху и хороводы, которые водят вокруг него спецслужбы двух рас) и «контрапунктом» (историей Папы Лусэро, который никак не может умереть и попутно собирает вокруг себя то коллантариев, то антисов — в основном наших старых знакомых).

— Мы его убьём, — прохрипел Кешаб. — Вот что я сказал: «Мы его убьём». Я не верил, что это ребёнок.
— Убьём, — повторил Папа Лусэро. — Ребёнок. Смерть и жизнь, жизнь и смерть. С этого начинаются все истории, Злюка. Если, конечно, это настоящие истории. Ничто не имеет значения, только они: жизнь и смерть.

В «теме» три голоса. Два из них поют в унисон: с одной стороны — генерал Бхимасена из антического центра брамайнов, с другой — генерал ларгитасской разведки Ян «Тиран» Бреслау. Оба роют носом планеты и их окрестности, чтобы отыскать сгинувшего антиса-полукровку, и у каждого из них собственная гипотеза на его счет. У третьего голоса своя мелодия — она сыграна на флейте Регины Ван Фрассен и свирели Гюнтера Сандерсона.Уже не секрет, что героиня «Urbi et Orbi, или Городу и миру» действительно жива и наконец-то встретилась с мальчиком, который много лет назад уловил её слабеющий телепатический сигнал. Наконец-то мы узнаем, что случилось с Региной и всем ларгитасским посольством на планете Шадруван, и наконец-то её история получит завершение! Только ради этого Олди стоило написать новую книгу.Контрапункт — история смерти престарелого антиса, который никак не может умереть (ранее Олди подробно объясняли, как уходят антисы), — поначалу кажется вовсе не связанным с историей Натху и Регины. Но опытные читатели знают, что у Олди не бывает ничего случайного. Контрапункт сплетётся с основной темой на последних страницах романа, снова изменив историю Ойкумены — всего через двадцать лет после того, как в просторы Вселенной взмыл первый коллант («коллективный антис»).В нашем мире с момента, когда авторы начали работу над циклом, прошло десять лет — и юбилейная пятая книга стала одновременно подведением итогов и точкой отсчета для нового витка истории Ойкумены. Неслучайно «Сын ветра» заканчивается фразой, вынесенной на обложки всех трёх частей романа: «Вселенной никогда не быть прежней».Но эта фраза будет сказана уже в эпилоге. До этого нас ждёт постоянно нарастающее эмоциональное крещендо, поддержанное на всех уровнях — от движения сюжета до диалогов. Диалоги, кстати, составляют едва ли не больше половины романа — словесное жонглирование профессиональных разведчиков, мучительные исповеди Регины, перепалки антисов и коллантариев у ложа всё ещё живого Папы Лусэро…Читается «Сын ветра» легко и быстро, но без эмоциональных и интеллектуальных вложений здесь не обойтись. Пищи для ума предостаточно — не только мифологических аллюзий, которые всегда были дороги сердцам авторов, но и философских идей об устройстве Вселенной, о природе жизни и смерти, о перспективах эволюции человечества…

Совсем другая история

«Блудный сын» продолжает историю Регины Ван Фрассен, хотя написан не только ради неё. Интересно, что ранее авторы не планировали напрямую продолжать «Urbi et Orbi»:

«Для нас роман “Городу и миру” вполне завершен. Дело в том, что мы понимаем финал как завершение идейных линий, а не как подробное изложение судьбы главного героя вплоть до похорон. Кроме того, мы вообще полагаем недосказанность одной из главных принципов эстетики произведения… Пожалуй, если мы когда-нибудь вернёмся в мир Ойкумены — это будет совсем другая история».