#Что почитать #отрывок #отрывки #научная фантастика

Читаем книгу: Грегори Бенфорд, Ларри Нивен — Корабль-звезда

Кот-император

20 октября 10:00

8997

11 минут на чтение

В ноябре на русском языке выходит «Корабль-звезда» — вторая книга трилогии Ларри Нивена и Грегори Бэнфорда «Мир-вок» — масштабная научная фантастика в классическом духе о невероятном космическом артефакте, первом контакте и встрече со множеством совершенно необычных инопланетных рас. Мы публикуем отрывок из первой главы, в которой герои романа, члены экипажа земного исследовательского корабля, пытаются сбежать с огромной космической станции.

Правильный ли выбор сделала исследовательская экспедиция Земли, прервав свое путешествие к цели ради Чаши небес — невообразимо огромного артефакта, неожиданно обнаруженного в межзвёздном пространстве? Искушение изучить Чашу тем более велико, что она могла бы стать пристанищем для многих миллионов землян… Если бы уже не служила домом для неких весьма мало похожих на людей существ.

Сложнейшая экосистема, удивительные ландшафты и невероятные формы, которые принимает разум — все это оказывается перед группой исследователей, которых преследует хозяева Чаши. Но хозяева ли они? Кто ее создал? И с какой целью? Землянам предстоит это выяснить, и вместе с тем узнать нечто такое, что перевернет их понимание Вселенной и позволит по-новому взглянуть на место человечества в мироздании. А на орбите Чаши капитан «Искательницы звезд» и его команда борются со своими проблемами. И пусть их корабль не военный, но каждый звездолет, странствующий в глубоком космосе, может стать грозным оружием, способным нанести немалый ущерб колоссальному артефакту перед ним.

Перевод с английского Конрада Страшевски.

Тананарив Бэйли обернулась; лицо ее было в грязевых разводах, капли пота стекали с переносицы. Позади пока никого. Она замыкала группу и едва выдерживала темп остальных. Травмы постепенно заживали, она больше не хромала, но грызущая усталость не отступила. Тананарив замедляла продвижение. У нее сбилось дыхание, в горле першило, а воды почти не осталось.

Изматывающее путешествие через лабиринт, который Тананарив мысленно окрестила Закулисьем, выжало последние соки. Лабиринт располагался по другую сторону зеркальной оболочки Чаши; надо полагать, туда отродясь никому доступа не было, кроме техников. Коридоры — редкость и роскошь. Освещение тусклое. Извилистые проходы, где человеку и проползти-то сложно. Этот слой, подстилавший Чашу, заполнял большую часть объема огромной конструкции, диаметр его достигал астрономической единицы, но толщина не превышала нескольких метров. Сплошь механизмы, подпорки и кабели. Управление зеркалами на поверхности требовало многослойных хитросплетений проводов и механических передач. К тому же извилистый маршрут имел трехмерную природу.

Тананарив вспотела, у нее ныли руки. Она не выдерживала торопливого бега товарищей, в гравитации, составлявшей восемнадцать процентов стандартной, у Тананарив все время что-то болезненно щелкало в бедренных суставах и ребрах. Она не бежала, а скорей скользила по туннелям, время от времени натыкаясь на стену и отскакивая, иногда падая и приземляясь на ягодицы и руки. Перемещение в этой зоне требовало изящной верткости, а Тананарив не обладала таким качеством.

Бет, Лау Пинь, Майра и Фред ее обогнали. Тананарив остановилась, зацепившись за контрфорс. Она мечтала о передышке, но надежды на это не было. На миг ей показалось, что все тревоги мира ускользают; она расслабилась, насколько могла. Такие моменты выпадали нечасто, но она им радовалась. Со вздохом Тананарив отпустила ситуацию.

В такие мгновения она вспоминала Землю… тихий, насыщенный влагой воздух вечнозеленых лесов, по которым она ходила в походы вместе с родителями, с бесстрашным смехом убегая в чащу величественных деревьев. Ее сердце осталось там, в роскошной, непроглядной, печально-ароматной чаще, под кронами секвой и сосен, подобными кафедральным сводам. Даже этого воспоминания хватило, чтобы унести по волнам времени. Родители наверняка уже много веков как мертвы, несмотря на технологии продления жизни. Но воспоминания остались, и Тананарив удалось расслабиться — на долгий, сладостный миг.

И тут же спокойствие отхлынуло. Пора было снова пускаться в бегство.

В тусклом свете она едва различала пальцезмеек, скользивших впереди группы. Люди неслись вслед размашистыми скачками. Змейки отличались удивительным проворством. Вероятно, они эволюционно приспособлены к ремонтным работам в подземельях Чаши. Бет выпытывала у змеек обрывки сведений об истории их вида, но перевод оставался неуверенным. Они так долго обитали в Чаше, что память об исходном мире превратилась в невнятный миф о происхождении вида из странного места, где восходило круглое, ослепительно-белое солнце, разгоняя чернильную ночь.

— Бет? — позвала Тананарив через комм локальной связи. — Я… мне отдых нужен.

— Нам всем нужен, — пришел резкий ответ. Бет оглянулась — слишком далеко, чтобы различить выражение лица. — Следующий перерыв через пять минут.

— О, хорошо бы. — Тананарив с усилием смежила губы и порывисто вздохнула.

Они направлялись к автоматизированному грузовому боту — так сказали змейки. Переборки и опоры в этой части Закулисья отклонялись в сторону движения группы: это значило, что цель уже близка. Впереди, напрягая зрение, можно было различить контуры ряда идентичных плоскобрюхих цилиндров. Тананарив увидела большой закругленный люк устричного оттенка и — неужели? Да! — звезды за иллюминатором. Усталость сменилась воодушевлением. Но тут же напомнила о себе травма бедра, Тананарив снова стала подволакивать ногу.

Без помощи пальцезмеек план побега неминуемо провалился бы.

Тананарив с трудом догнала остальных, облизывая губы с мечтами о воде. Три змейки, у всех камуфляжные узоры из коричневых, серых и черных пятен, почти одинаковые, но Тананарив научилась различать чужаков. Весом они немного превосходили людей и выглядели совсем как змеи, с хвостами, расщепленными на четыре конечности. Каждая конечность заканчивалась когтем. Мускулистые, гладкокожие, сильные. Вместо рюкзаков на гребнистых боках змеек были прикреплены длинные трубки из какой-то ткани.

Группа Бет впервые наткнулась на пальцезмеек, только-только сбежав из заточения в Теплицах. Тананарив вспугнула гнездо, и змейки скрылись в глубине джунглей, унося на себе некие грузы. Змейки показались людям странными существами, до некоторой степени разумными. Снимки заинтриговали Тананарив.

Теперь стало ясно, что змейки все это время следили за людьми и продвигались в их темпе. Когда Фред отвел группу в чужацкий компьютерный центр, змейки еще не выдали своего присутствия. Там Фред догадался, как заставить компьютер обучить людей языку Птиц. Фред был разносторонне одаренным человеком, и в том числе — полиглотом. Не прошло и дня, как он уловил суть квазилинейной логики и синтаксические структуры; потом нашел словарь, и темпы обучения еще ускорились. Через несколько дней Фред уже в совершенстве овладел птицеречью. Остальные выбрали гипнопедию и воспользовались находками Фреда. Когда очнулись, оказалось, что Фред заскучал и уже начинал практиковаться самостоятельно, потому, наверное, оно и к лучшему, что именно Фред первым пообщался со змейками.

Они просто появились перед людьми, не утруждая себя дипломатическими формальностями или знаками. Типичное поведение для этих существ — они предпочитали действия символьному обмену или разговорам. Когда пальцезмейки проникли внутрь центра, непонятным способом нейтрализовав замок Лау Пиня, Фред ограничился приветствием, после чего замолчал. Он вообще был не слишком разговорчив, а если оживлялся, то по делу.

После этого приветствия змейки что-то прошипели в ответ. Тананарив на пробу проговорила громко:

— Мир вам! Мы потерялись!

Пять змеек сложились петлей, что, как выяснилось впоследствии, означало готовность к плодотворному сотрудничеству. Тананарив сделала жест рукой, каким-то образом перенятый во сне; ей ответили другим символом и словами. Змейки считали вежливым начинать с жестов и символов, а потом уже переходить к более неуклюжему языку. К счастью, высшей формой змееречи была модифицированная структура языка Птиц, где краткость и сжатость почитались достоинствами, поэтому узелковые фразы, которые змейки изображали телами, довольно просто ретранслировались в стаккаторитмы устной речи.

Насколько Тананарив удалось установить по перекрестным ассоциативным цепочкам, сквозившим в змееречи, пальцезмейки были мятежниками или кем-то вроде этого. И, кстати, любознательным народцем. Они быстро поняли, что люди — новички в их мире, и последовали за группой — скоординированно и бесшумно, как диктовала традиция. Их преимуществами были знания об устройстве Чаши и умение использовать различные орудия труда. Змейки обитали повсеместно, занятые техническим обслуживанием. В особенности — поддержанием функций метрового слоя между жилой зоной и корпусом. Тонкий слой этот разграничивал обитель бессчетных миллиардов живых существ и убийственный вакуум.

Змейки спрашивали о том, чего не смогли понять из наблюдений за группой. Они правильно догадались о базовом устройстве организма приматов, поскольку конечности самих змеек крепились к органическому подобию рамы с консольной балкой, несколько сходному с плечевым поясом у людей. Это — и миллион прочих деталей — выяснилось при отрывочных переговорах. Мыслили змейки необычно. Их культура, биология, напевная речь и питание сплетались в тугой клубок, лишенный очевидного контекста. Но если пальцезмейки сталкивались с чем-то неподдельно важным, то действовали сразу, не тратя, в отличие от людей, времени на болтовню.

Когда стало ясно, что люди в конце концов погибнут, застряв в зоне пониженной гравитации, змейки без лишних слов отвели их сюда: в гараж маглев-ботов. Тут была ремонтная база.

Пальцезмейка — Тананарив показалось, это Фистер, мужская особь, — щелчком по утопленной панели бота опустила керамический обтекатель. Фистер принялся за работу, изогнувшись так, чтобы наблюдать за действиями своих заостренных пальцев. Жилистое тело существа извивалось, точно провод. Фоштха, чуть в стороне, стояла на страже.

Тананарив еще толком не умела различать их по полам, но поведенческие критерии помогали. Мужская особь не выпускала из руки инструментов, а женские в незнакомой обстановке осторожничали. Фистер был мужской особью; Фоштха и Штирк — женскими.

Фоштха опустила голову и извернулась, оглядываясь в поисках вероятной угрозы. Штирк нигде не было видно; наверное, тоже где-то дежурит. Тананарив не чувствовала никакой опасности, но едва слышный высокочастотный писк ее напрягал.

Фоштха скользнула к ней.

— Фистер с компьютерами говорит, — сказала она. — Он управляет компьютерами, как живыми. Быстро переделает под нас параметры управления, знаком с компьютерами он, адепт. Тебе плохо?

— У меня было ранение, — ответила Тананарив. — Я поправляюсь. Мне уже хорошо. — Они говорили на птицеречи; трели и раскатистые звуки звучали подобно песне.

— Знаем мы это.

С тонким металлическим визгом откинулась боковая панель грузового бота. Внутри все было зеленым-зелено. Салон бота оплели растения — некоторые были установлены на подвесных лотках, другие свисали лианами с изогнутого потолка и стен. Лампы сияли ярко, словно солнца. Фистер продолжал работу. Внезапно подвесные лотки стали выдвигаться из стен и опорожняться. Половина растений упала на палубу, потом все прекратилось.

— Оставляем немного растений, — сказала Фоштха, ускользая, — воздух нужен, пока ехать будем.

Лау Пинь быстрыми при низкой силе тяжести скачками подлетел помочь Тананарив.

— Ты в порядке? Может, тебя понести?

— Я в порядке. А что это за писк?

Писк усиливался, в нем появились низкие рыкающие нотки.

— На борт, быстро, — сказал Лау Пинь, озираясь на змеек.

Он попытался увлечь Тананарив за собой, перехватив за пояс, но отступил, увидев, что ей больно.

Тананарив подошла к отливающей медью стене и прислонилась, ощутив тепло. Пальцезмейки с ошеломляющим проворством сновали по платформам и что-то чирикали друг другу. Она разглядывала их, потом шум увлек ее… далеко.

Она снова оказалась в родной чаще — хотя понимала, что никогда больше ее не увидит. Позволила себе откинуть голову и почувствовала хруст в позвоночнике; что-то заклинило, потом встало на место. Окруженная металлом и керамикой, она мечтала о зелени. Странное сооружение вокруг, превосходящее размерами планеты, располагало собственной версией райского сада… только поэтому Тананарив тут и выжила. Исполинские загадочные леса, веселый щебет летающих существ, бескрайние травы и деревья, изогнутые зигзагами, животные такие странные, что само существование их отрицало привычную Тананарив биологию — в каком-то смысле естественное, в другом же… противоестественное. Кто-то спроектировал их обличье, если не вид в целом.

С этими просторами на поверхности Чаши она могла примириться. С механическими лабиринтами под поверхностью обитаемой зоны — нет. Ей осточертели моторизованные чудеса, приводящие в движение исполинский артефакт. Отдых, вот что ей сейчас нужно было. Она соскальзывала в благословенный сон, перекладывая на подсознание процессы обработки странных впечатлений.

Тананарив медленно отключалась, закинув голову. Отдых давался нелегко, но она приучила себя нырять в сон на считаные мгновения, совсем ненадолго, прежде чем снова сорваться с места и пуститься в бегство, накачивая себя мыслями о цели и не позволяя отвлекаться на маленькие слабости… совсем ненадолго…

— Похоже, тот чувак заканчивает возиться с панелью управления, — заметил Лау Пинь.

Тананарив смутно ощущала, как движутся рядом змейки. Фистер шмыгнул в кладовую, за ним Фоштха и Штирк.

Тананарив медленно выплыла из благословенной отключки. Голоса кругом казались ей гулкими и неживыми. Конечности налились ядовитым свинцом; движения давались с огромным усилием. Она неуверенно переставила ноги и отошла от стены. Облака, затмившие разум, постепенно расходились… зеленое великолепие, тихое величие лесов, родители…

Она вздернула подбородок и сверкнула глазами, изображая полную боевую готовность, медленно развернулась, оглядываясь. А где Бет?

Облака не отпускали. Дыши глубже, держись.

Тананарив двинулась вслепую, хватаясь за переборки и контрфорсы. Людей поблизости не наблюдалось.

Змейки прошмыгнули в бот, устроившись на расчищенном от растений пространстве. Лау Пинь последовал за ними. Потом оглянулся, помахал ей рукой, снова обернулся и ступил на борт…

Облака, опять облака. Она внимательно вслушивалась, переставляя ноги по очереди. Шаги казались ей очень маленькими, а движения — чрезвычайно трудными.

Скрежет, резкий свист, чириканье. Тананарив неуверенно двинулась к боту. Перед взором все плыло, глаза щипало от пота.

Большая изогнутая дверца затворилась у нее перед носом.

— Эй? — проговорила Тананарив. Остановилась, проморгалась. Облака разнесло внезапным приливом адреналина…

— Стойте!

Бот отчалил из доков и двинулся прочь, сперва медленно, затем все быстрее.

— Черт подери! — завизжала Тананарив. — Черт!..

Свистящий рев заглушил ее слова. Спину обожгло струей горячего воздуха.

Если вы нашли опечатку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Кот-император

Emperor of catkind.I are controls the spice, I are controls the Universe.

#Что почитать #отрывок #отрывки #научная фантастика