Строителей-самодуров в истории было множество. В принципе, к этому классу можно отнести даже египетских фараонов, которые при жизни начинали строить себе титанические гробницы. И Хеопс, и Хефрен, и Микерин заказывали пирамиды в достаточно молодом возрасте, после чего население под началом инженеров возводило их за 20-30 лет — успевало смениться целое поколение. Но для египетской цивилизации культ смерти был частью религии, а систематическое, аккуратное, сознательное строительство гигантских гробниц, по сути, отдавало дань как богам, так и их наместникам на Земле, фараонам. Проще говоря, в те времена это было нормой.Мы же говорим об эксцентриках, которые своими чудачествами выделялись из общей массы людей своего времени, нарушали нормы поведения и стиля и, самое главное, не всегда толком понимали, зачем им то, что они делают. В какой-то мере это одна из разновидностей безумия, которая вытекает из огромного состояния, чаще всего достающегося не тяжким трудом, а по наследству или счастливому стечению обстоятельств. Деньги развращают, не правда ли?Но самодуры умирают, а местам, где они жили, достаются оригинальные монументы, которые привлекают туристов со всего мира — если, конечно, не разрушаются ещё при жизни строителя. Например, абсолютный чемпион в области безумного строительства, английский аристократ и писатель Уильям Бэкфорд, своё великое творение пережил. Хотя надо отдать ему должное: Фонтхиллское аббатство было безумной красоты зданием.

Аббатство для писателя

Уильям Томас Бекфорд получил своё огромное состояние от отца, разбогатевшего на колониальной торговле. С самого детства Уильям ходил с отцом на приёмы в высшее общество, был знаком со всеми грандами Великобритании, со знаменитостями того времени и даже с членами королевской семьи. Его крёстным отцом был Уильям Питт-старший, премьер-министр Великобритании в 1766-68 годах.Отец Уильяма умер, когда тому было десять лет, и мальчик унаследовал миллион фунтов, что равнозначно 121 миллиону по сегодняшним ценам. Он стал богатейшим человеком Великобритании. В таких условиях, конечно, не мог вырасти совершенно нормальный человек — самодурство Уильяма начало проявляться в раннем юношестве. Он женился, но при этом вёл разгульный образ жизни и регулярно заводил романы с мужчинами, из-за чего на некоторое время был вынужден покинуть Англию во избежание преследования (гомосексуализм, повсеместно распространённый в высшем обществе, тем не менее оставался преступлением). Жена его скончалась в 1786 году — на тот момент Уильяму было 26 лет, и он остался один. Двух дочерей он передал на воспитание нянечкам, а сам окончательно ударился в осуществление своих странноватых планов.

Уильям был достаточно талантливым человеком и написал ряд книг, одна из которых, готический роман «Ватек», стала классикой жанра и по сей день регулярно переиздаётся. Он несколько раз становился депутатом парламента и среди равных вёл себя на удивление прилично. Также Бекфорд собирал предметы искусства и книги — именно это и стало первопричиной его странного строительства.После смерти знаменитого историка Уильяма Гиббона Бекфорд выкупил его библиотеку и решил, что со всеми этими книгами и своей славой готического писателя должен переселиться в особняк, построенный в стиле готических соборов XII-XIII веков. В 1796 году он нанял известного и весьма дорогого архитектора Джеймса Уайета, мастера вычурных экстерьеров и интерьеров. За считанные недели по эскизам самого Бекфорда архитектор спроектировал здание, названное Фонтхиллским аббатством. Конечно, оно не имело никакого отношения к религии, просто Бекфорду так захотелось, да и архитектурными решениями оно очень напоминало церковь.Но тут возникла незадача. Бекфорд очень хорошо платил, и Уайет не мог позволить себе отказаться от работы. С другой стороны, проектирование и строительство подобного сооружения должно было занять лет тридцать-сорок, а у Уайета одновременно было порядка двух десятков клиентов! Поэтому он постоянно отсутствовал на стройке, разъезжая по Великобритании (и, к слову, не отличаясь трезвостью), а Бекфорд, страстно желавший закончить всё к своему сорокалетию (то есть к 1800 году), нещадно гнал строителей и сам руководил работами, совершая ошибку за ошибкой. Уайет приезжал, исправлял наделанные Бекфордом ошибки и снова уезжал. Так продолжалось до 1799 года, когда только-только возведённая готическая башня соборного типа внезапно обрушилась прямо на головы строителям. При этом здание было замечено общественностью — по приглашению Бекфорда даже приехал знаменитый художник Уильям Тёрнер, чтобы написать его.

Башню начали строить снова — но до заявленных в проекте 90 метров она опять недотянула, обрушившись в процессе строительства шестью годами позже. При этом Бекфорд уже жил в особняке — в полном одиночестве, с несколькими слугами. Отапливать огромное пустующее поместье не имело смысла, и эксцентрик занимал лишь одно крыло. В 1800 году в аббатство наведались первые и последние гости — лорд Горацио Нельсон и леди Гамильтон.Бекфорд не сдавался. Он снова потребовал от Уайета переделать проект, и тот создал классический облик аббатства, одного из первых памятников неоготической архитектуры. Теперь вздымающееся на 90 метров сооружение имело уже не шпиль, а настоящую готическую восьмигранную башню с винтовой лестницей и смотровой площадкой. К 1813 году всё в том же диком ритме аббатство, наконец, достроили. Самое смешное, что, если бы Бекфорд не гнал строителей и не требовал от Уайетта «проект через неделю», аббатство завершили бы раз и навсегда к тому же сроку — но более качественно. В реальности же получилось, что его за 17 лет трижды построили заново (если говорить о центральной части и башне). При этом знаменитый мастер Фрэнсис Эджинтон дважды наново вручную расписывал витражи — а его работа стоила безумных денег. Вся мебель, ковры, обстановка для аббатства тоже были разработаны индивидуально.Бекфорд в полном одиночестве жил в аббатстве до 1822 года. Каждый день ему накрывали стол на 12 персон, но ужинал он один. А потом у него возникли финансовые проблемы — он потерял несколько своих ямайских плантаций и вынужден был продать аббатство шотландскому торговцу оружием Джону Фаркхеру. Три года спустя, 21 декабря 1825-го, величественная башня номер три обрушилась раз и навсегда. В течение следующих десятилетий аббатство постепенно, по частям, сносили; до наших дней дошёл небольшой участок левого крыла, используемый ныне в качестве частного жилого дома.

Но на этом история не кончилась! В 1825-м Бекфорд нанял молодого архитектора Генри Гудриджа спроектировать новый дом с башней — значительно более скромный и аккуратный. Недалеко от города Бат (графство Сомерсет) Гудридж построил особняк в неороманском стиле с 36-метровой башней, которая вполне устроила умерившего свои аппетиты богача. В новый дом перекочевала часть мебели и обстановки из Фонтхилла; там Бекфорд жил вплоть до своей смерти в 1844 году. Ныне башня, известная как Beckford’s Tower, служит его музеем.К слову, после смерти Бекфорда не похоронили. Будучи уверенным в родстве с древнесаксонскими королями, он завещал установить свой саркофаг по старинному обычаю на вершине специально насыпанного кургана. Лишь через четыре года по специальному разрешению одной из дочерей миллионера перезахоронили, предав тело земле.

Пирамидальный маньяк

Но если Бекфорд строил дом своей мечты, пусть и совершенно ненормальным образом, то другой заслуживающий внимания эксцентрик, Джон Фуллер, строил просто так — потому что ему очень нужно было строить. Народ в округе прозвал этого сумасшедшего богача «Безумным Джеком»; сам Фуллер ненавидел это прозвище и настаивал, чтобы его звали «Честный Джон».Фуллер родился в Суссексе, в семье священника, который умер, когда мальчику было четыре года. От отца он ничего не получил, но в 1777 году, когда парню стукнуло двадцать, на Ямайке скончался его дядя Роуз Фуллер — и молодому мастеру Джону достались очень приличная сумма и земля под названием Роуз Хилл. В принципе, вплоть до пятидесяти лет Джон был нормальным членом общества — он делал военную карьеру, дважды избирался в парламент Саутгемптона, а затем — Суссекса. Но во всём, как всегда, оказалась виновата женщина. В возрасте тридцати трёх лет Фуллер сделал предложение Сюзанне Трейл, дочери члена парламента и политического деятеля Генри Трейла, и получил отказ. С этого момента его жизнь пошла наперекосяк. Он стал пить; его пьяные дебаты в парламенте Суссекса вошли в легенду (особенно с учётом того, что он был ярым сторонником рабства и на этой почве не на шутку ругался с коллегами).

В полной мере его безумие проявилось в 1811 году, когда он приказал построить для себя на местном кладбище мавзолей в форме египетской пирамиды. Сперва церковники были против, но Фуллер за свои деньги возвёл вокруг кладбища новую ограду — и ему дали карт-бланш. Смешно, но он сделал в ограде два входа — главный и маленькую дверку специально для себя около пирамиды, чтобы в любой момент приходить к ней и любоваться.Тут-то его и прижало. В конце 1810-х годов Фуллер приказал возвести на холме неподалёку от дома двадцатиметровый обелиск — без всяких надписей и пояснений, просто обелиск, ничего более. Обелиск построили — Фуллер так никому и не объяснил, зачем тот ему понадобился. Обелиск стоит до сих пор. Затем около опушки леса по эскизам Джона построили 3,6-метровую колонну, увенчанную якорями и пушками — видимо, в честь победы в Трафальгарской битве. Фуллер не объяснял, он делал.

В 1820-х он вошёл во вкус и построил свой самый знаменитый каприз — «сахарную голову». Как гласит история, Безумный Джек поспорил с каким-то знакомым, что с верхнего этажа его дома видна башня церкви Святого Эгидия в соседней деревне Дэллингтон. Спор случился в Лондоне, и, когда Фуллер вернулся, он с ужасом обнаружил, что на самом деле башни не видно из-за леса! Вырубить лес, расположенный на чужой земле, он не мог. Тогда он нанял рабочих и приказал построить копию башни (а точнее, только её шпиль-наконечник) неподалёку от дома. Получилось странное конусообразное сооружение, напоминающее упаковку, в какой в те годы продавался сахар; народ прозвал здание Sugar Loaf — «сахарная голова». К слову, спроектировал конус знаменитый и очень дорогой архитектор Роберт Смёрк, автор фасада Британского музея. Он и раньше работал на Фуллера, но строил более осмысленные вещи — садовый домик, обсерваторию.Интересно, что в «кульке» вплоть до 1930-х годов жили люди — в нём было два этажа с деревянным перекрытием и лестницей, на каждом этаже по окну. Сегодня деревянные перекрытия демонтированы, окно второго этажа заложено, а «кулёк» выглядит так, как выглядел при Фуллере, — пустое конусообразное пространство.После «кулька» Фуллер построил в своих владениях башню (это вообще самое популярное среди самодуров строение) — небольшую, декоративную, высотой чуть больше 10 метров, круглую и стилизованную под средневековую. В башне были перекрытия, но жить в ней было нельзя из-за отсутствия стёкол и полов. Фуллер поднимался на неё, чтобы обозревать свои владения.

При всём своём безумии Джек был известным меценатом — например, все свои исследования молодой Майкл Фарадей проделывал именно на средства Фуллера. Эксцентрик очень любил химию, основал целый фонд по поддержке этой науки, а также переводил огромные суммы Королевскому институту Лондона. Он оборудовал спасательными лодками популярные в Англии Истборнские пляжи, построил несколько маяков и приобрёл знаменитый средневековый замок Бодиам, чтобы спасти его от разрушения.Все сооружения Фуллера сохранились до наших дней. Сам он скончался в Лондоне в 1834 году и упокоился в своей пирамиде. Ходили легенды, что он завещал похоронить себя сидящим за столом, с вином и цыплёнком перед собой, но исследовательское вскрытие пирамиды в 1982-м показало, что внутри — обычный саркофаг.

Странные сооружение, не имеющие прикладного значения и возводимые без явных целей, называются в архитектуре капризами (или «фолли» — от английского folly, «причуда»). Например, знаменитая вилла «Ласточкино гнездо» в Крыму, или замок Нойшванштайн, или Бродвейская башня в Вустершире — это типичные капризы, построенные богатыми людьми для того, чтобы поразить общественность и выделиться из ряда прочих. Наиболее распространены среди них башни и парковые беседки. Приведём несколько интересных примеров.В 1758 году Джон Пэрротт, средней руки землевладелец из Бирмингема, решил построить... башню, что же ещё. К концу года она, 29-метровая, уже возвышалась над окрестностями. Причину, по которой появилось это странное здание, никто не знал. Сегодня многие говорят, что Пэрротт ревновал свою жену ко всем окрестным мужчинам и собирался с башни следить, куда она отправилась. Правда, к моменту окончания строительства его жена уже несколько лет как покоилась на кладбище в 15 милях от дома — на этой базе возникла другая легенда о том, что Пэрротт хочет иметь возможность в любой момент посмотреть на могилу. Скорее всего, башня служила для развлечения гостей, да и просто приятно иметь смотровую площадку с красивым видом.После смерти Пэрротта башня много раз переходила из рук в руки, служила обсерваторией и погодной станцией. Но самая известная легенда гласит, что именно эта постройка эксцентричного бирмингемца стала для Джона Рональда Руэла Толкина прототипом башни Ортханк. В 1920-х годах Толкин жил неподалёку от Эджбастона, где, собственно, и находится особняк Пэрротта. Несомненно, писатель видел башню и, возможно, даже поднимался на неё. Впрочем, собственные рисунки Толкина, изображающие Ортханк, опровергают легенду.

Другой пример аналогичной башни — сооружение, построенное Бенджамином Фландерсом, известным дельцом времён промышленной революции, в честь своего семидесятилетия. Фландерс руководствовался простым принципом: сам себе не подаришь хороший подарок — никто не подарит. И в 1838 году он приказал возвести на земле близ городка Ладлоу (Шропшир) псевдосредневековую башню высотой 24 метра. Фландерс регулярно на неё поднимался и осматривал окрестности в течение последующих восьми лет, до самой смерти. К концу XX века бесхозная башня пришла в очень плохое состояние и почти обрушилась — её успели спасти, создав специальный фонд.Рассказывали, что с башни Фландерс надеялся смотреть на собственные корабли, входящие в Бристольский залив, но, когда сооружение достроили, обнаружилось, что оно слишком низкое и залив не виден. «Уберите это!» — приказал Фландерс, указывая на холм, заслонявший вид на воду, а когда ему объяснили, что это невозможно, попытался покончить с собой, спрыгнув с башни. Но это, конечно, не более чем миф.

Одним из самых ранних зданий-капризов в Европе считается так называемый Треугольный дом в Раштоне, построенный в 1593-1597 годах по заказу политического и церковного деятеля сэра Томаса Трэшема. Примерно в 1580-х годах Трэшем, мужчина в самом расцвете сил, внезапно ударился в католичество, что в те времена было достаточно опасно — королева Елизавета очень не любила католиков. Трэшем отказывался переходить в протестантизм и за это просидел 12 лет в тюрьме — с 1581 по 1593-й (впоследствии он ещё несколько раз попадал в заключение по схожим причинам).Выйдя из тюрьмы, Трэшем построил в Нортгемптоншире дом, полностью подчиняющийся католическим канонам. В первую очередь интересна его треугольная форма — Трэшем подразумевал символику Святой Троицы (фамилия Трэшем происходит, к слову, от старофранцузского «три»). Длина каждой из сторон равностороннего треугольника в основании дома — ровно 33 фута, на каждой стене — три окна и цитаты из Библии, состоящие из 33 букв. В здании три этажа, внутри — треугольная печь, увенчанная треугольной в сечении дымовой трубой. Весь дом внутри и снаружи испещрён символическими надписями, причём смысл некоторых непонятен до сих пор. Например, над дверьми написано «5555»; предполагается, что если из этого числа вычесть дату начала строительства дома (1593), то получится 3962 (до нашей эры — год Всемирного потопа в соответствии с католическими канонами). Таких загадок, буквенных и числовых, в доме множество.Трэшем сам спроектировал дом и руководил его строительством — он был талантливым архитектором и создал ещё несколько зданий в Нортгемптоншире, столь же странных и, в отличие от символического особняка, так и не законченных. В треугольном доме Трэшем жил недолго — в 1599 году он снова отправился в тюрьму, а в 1605-м скончался.

Парковое безумие

Многие богачи заказывали себе целые парки строений. Хорошо известна, например, деревня Марии-Антуанетты в Версале — королева хотела почувствовать себя «пейзанкой» и приказала построить на окраине Версальского парка игрушечную деревеньку, идеальную донельзя, точно соответствующую романтическому представлению королевы о крестьянах. К этой же категории относится Китайская деревня в Александровском парке Царского Села, построенная по приказу Екатерины II. Её строили по любимой императрицей гравюре с изображением китайских домиков — но не успели закончить до смерти Екатерины.

Среди лиц некоролевской крови, позволявших себе схожие вольности, особо выделялся французский дворянин Франсуа-Николя-Анри Расен де Монвиль. В 1774 году он купил 13 гектаров земли к западу от Парижа и начал превращать эту площадь в свой идеальный сад, получивший название Désert de Retz. В угодьях де Монвиля было построено 20 зданий разной степени сумасшествия. Самым известным стала так называемая «Разрушенная колонна», в которой де Монвиль поселился, как в резиденции. Круглая шестиэтажная башня диаметром 15 метров с винтовой лестницей в центральной части и кольцеобразными комнатами выглядит так, будто её потрепало обстрелом. На деле же трещины искусственные, а на пятом этаже даже служат окнами!

Остальные здания, построенные де Монвилем, говорят о том, что он руководствовался исключительно собственной фантазией и даже отдалённо не апеллировал к логике. Он возвёл искусственные руины готической церкви, полноценный храм бога Пана, открытый театр, имитацию египетской пирамиды (куда же без этого!), китайский павильон, обелиск, имитацию могилы рыцаря и так далее.

В принципе, подобные «строители» существовали всегда и существуют поныне. Напоследок приведём ещё один интересный пример. В 1897 году банкир Джон Стюарт Маккейг из небольшого города Обан на западе Шотландии решил построить себе и своей семье памятник, который должен был прославить их на века. Будучи поклонником римской архитектуры и зодчим-любителем, он возвёл на холме над городком настоящий Колизей — двухуровневую кольцеобразную стену с арками, как у амфитеатра. Конечно, внешними стенами всё не ограничивалось. Внутри должны были стоять памятники самому Маккейгу и его семье, а также ряд зданий (центральная башня, картинная галерея). Но в возрасте 78 лет — в 1902 году — Маккейг скончался, успев закончить лишь стены.

Как ни странно, самое известное архитектурное самодурство в России появилось в 1990-е годы. В 1992 году архангельский бизнесмен и — судя по богатой биографии — отчасти бандит Николай Сутягин построил себе трёхэтажный деревянный особняк. А потом начал постепенно его надстраивать. Сутягин дважды сидел, но в промежутках между отсидками довёл общую высоту здания до 38 метров при 13 этажах! Здание стало кандидатом на попадание в Книгу рекордов Гиннесса как самое высокое деревянное строение в мире, а на некоторых архитектурных конференциях его называли настоящим чудом.Правда, Сутягин не имел никакого строительного образования и строил свой шедевр инстинктивно — и очень медленно. Верхние этажи остались необитаемыми, дом вечно стоял в лесах, отапливались только нижние помещения, а вблизи здание выглядело довольно страшно. Тем не менее дом Сутягина стал архитектурной достопримечательностью, к нему тянулись туристы, а на фоне промышленных окраин Архангельска он смотрелся по-настоящему интересно.В 2008 году суд постановил, что Сутягин не имел права строить здание такой высоты без согласования, и уникальный дом разобрали до 4 этажа, а в 2012-м его остатки сгорели во время пожара. Ныне Сутягин часто рассказывает о своих бесконечных тяжбах с государством и о доме, который он строил не потому, что ему нужно было жильё, а просто потому, что ему так хотелось. Настоящий эксцентрик!

Самодуров-строителей история знала не то что десятки, а сотни и тысячи. Это действительно самый безвредный и даже в чём-то полезный вид эксцентричного поведения. Например, тот же Маккейг специально затеял строительство зимой, чтобы дать работу каменщикам, которые в это время года простаивали без заказов. Сегодня большинство архитектурных капризов тщательно охраняются и считаются национальным достоянием стран, где они построены, — в первую очередь это Великобритания, но много подобных вещей во Франции, США, Италии. Так что, если соберётесь в автомобильное путешествие по Европе, внимательно изучите карту. Жалко пропустить что-нибудь эдакое....Для себя же он солиум не экономит. Изготовляет из него бетон твёрже стали, но лёгкий, как воздух. Из этого материала и построен его дворец в тысячу этажей — его гордость, его триумф, его победа. С высоты тысячи этажей он взирает на мир, а гордыня его возносится ещё выше! Нет у Муллер-дома ни окон, ни дверей. В него трудно проникнуть и ещё труднее выбраться. Он ничем не связан с окружающим миром, в котором находится...