«Контакты»: русский авторский фильм, не стесняющийся быть фантастикой

Поздней осенью на задворках провинциального города одинокий мальчик расслабленно кидает камни через забор. Один из камней попадает в банку — вместе они продолжают парить в воздухе, в гравитационном поле пожухлого, словно листья вокруг, космического корабля. На корабле трафаретной краской нанесено казённое предупреждение — не приближаться. Краска уже давно облупилась.В этом городе живёт медсестра Нина (Ирина Саликова). В пустынном и полузаброшенном НИИ она помогает выхаживать пришельца-биопога — печальное желтоватое существо, напоминающее человекоподобную жабу, с универсальным для пришельцев прозвищем «Виталик». На это предприятие наплевали, кажется, все, включая её начальство, — пришелец интересует их только как источник загадочной жидкости.

Субстанцию недоказанной эффективности называют «прак». Прак нужен всем — для Нины это шанс вылечить отца, её мутноватый сожитель хочет продать прак за биткоины. Нужен он и странным дельцам в руководстве института, и местному криминальному авторитету. Не нуждается в праке, кажется, лишь сам инопланетянин, уже три десятка лет загибающийся в русской провинции.Зачем пришельцы прибыли? Каковы их планы на человечество? Действительно ли «прак» полезен хоть чем-то, кроме роста ногтей? В «Контактах» вы услышите множество теорий — зачастую без указания на верный ответ. Это история о предчувствии будущей эволюции — принесённой теми, чья недосказанность и непонятность вызывает у человечества лишь параноидальный ужас. А у человека вроде главной героини — лишь печальное сочувствие.

«Контакты» — российский фантастический фильм, который называют нашим ответом «Району №9» чаще, чем стоило бы, — не стесняются меланхолии, серой гаммы и серого настроения. Явление пришельцев, снятое в подмосковном Чехове, можно ассоциировать с любым небольшим городком страны лесов и пятиэтажек. Это не простое развлекательное кино об инопланетном вторжении — вместо развлечения история Дмитрия Моисеева предлагает увлечение и вовлечение.Конечно, «Контакты» — это история и о несбывшемся будущем. О нём здесь постоянно напоминают детали тщательного миропостроения — в нарезках интервью растерянных учёных, в кадрах торжественных советских мозаик о дружбе человека и пришельца, в архивных видео школьников, водящих хороводы в масках «Виталиков». Наконец, в вывеске закрытого, позабытого дворца культуры «Контакт», со временем потерявшего и лоск, и смысл существования. Множество деталей весьма достоверно рисуют альтернативный нашему мир, в котором мечта о Контакте, словно сам «прак», не принесла результата.

«Контакты» не назовёшь идеальным фильмом. Это нескрываемо малобюджетное кино наполнено крупными планами и не всегда комфортными сценами. Подобно многим русским авторским фильмам (от депрессивного настроения которых очень легко устать), оно бросает нас в меланхоличный повседневный быт стагнирующей провинции, наполненной усталыми трудягами, глуповатыми оппортунистами и разномастными безумцами. Есть недостатки и в повествовании, одни моменты сюжета объясняющем парой слов, а другие излагающем немного путано. Например, сложно разобраться, в чём заключается эта самая «вторая фаза контакта» и как именно инопланетяне изменяют людей в её процессе (судя по нашему подкасту с режиссёром, в фильме это и правда хотели пояснить точнее).Но если подойти к нему с правильными ожиданиями, настроением и интересом к фантастическому, но такому близкому нашим дворам сеттингу — вас встретят крайне неожиданные для русской кинофантастики достоинства. «Контакты» — визионерская фантастика, наследник «Соляриса» и «Сталкера», в отличие от них не стесняющийся быть фантастикой. Фильм не стремится быть голой метафорой и не отбрасывает фантастический элемент на задворки сюжета — он подробно конструирует и описывает альтернативную вселенную, используя бюджетно скромные, но выверенные методы. В финале «Контакты» пытаются задавать вопросы, присущие именно фантастическому жанру, — и в их характере становятся похожи на недавние «Преступления будущего» Кроненберга.

«Контакты» сильны в мелочах — в живых разговорах персонажей, в сложенных непротиворечивой конструкцией элементах сеттинга, в жутковатой меланхолии хлюпающего, бестолкового инопланетянина. В контексте, сказанном не словами, а жестами, и в неожиданном суховатом юморе, который периодически сквозит из сценария. Отметить стоит и игру героев, от главных до эпизодических — и в измотанную героиню, и в дворовую шпану, и даже в косноязычных неловких учёных из интервью-вставок веришь фактически мгновенно.