479612 
3 минуты на чтение
Маньчжурия, 1945 год. В небольшом городке Лисьи Броды на самой границе с Китаем пересекаются пути бывшего зэка (а также бывшего офицера, бывшего циркача, бывшего детдомовца, бывшего…), полуженщины-полулисицы, человека-тигра — и многих-многих других, кого судьба занесла в это то ли забытое богами, то ли, наоборот, богами тщательно сохранённое место. И будут здесь эликсир вечной жизни — и его антипод, мёртвая вода, и настоящая терракотовая армия, и неуловимый великий даос, и несметные богатства — и жуткие исследования нацистских врачей, и агрессия староверов, и даже социальные проблемы внутри отдельно взятой собачьей стаи…
Роман
Жанр: историческая мистика, магический реализм
Издательство: «Рипол Классик», 2022
Возрастной рейтинг: 18+
720 с., 5000 экз.
Похоже на:
Алексей Иванов «Тобол»
Виктор Пелевин «Чапаев и Пустота»
«Лисьи Броды» — такой же оборотень, как и многохвостая лиса хули-цзынь. Начавшись в духе приключенческого магического реализма, история становится шпионским романом, затем — философской притчей, а позже и детективом. Она неуловима и текуча, и когда кажется, что ты наконец-то можешь жанрово припечатать эту бабочку, она тут же меняет окраску крыльев.
Но когда привыкаешь к динамике, поворотам и переворотам текста, то начинаешь понимать, что все эти менталисты, оборотни, ученики даоса, опыты нацистов и многое другое — лишь фон, лисья магия, за которой скрывается история о любви и верности ей. И о поиске.
Ведь все герои романа ищут что-то — физически или духовно. Всемогущий менталист Глеб Аристов ищет настоящую терракотовую армию Цинь Шихуанди, нацист барон Юнгер — эликсир вечной жизни, оборотень Лама — отвергнувшего его учителя-даоса Чжао, сёстры-оборотни — способ избавиться от проклятия, старовер и офицер — древнее золото. А Максим Кронин ищет свою жену Елену. И, наверное, себя…
В пространстве Лисьих Бродов нет большой и малой цели — как нет большой и малой боли. Для девочки Насти одинаково болезненно и то, что дети староверов не принимают её, и то, что их родители готовы её убить — и то, что она сама вот-вот умрёт. Для Кронина одинаково важно и защитить Настю с её матерью, и найти Елену, и понять, кто он. Даже у мёртвого зэка Флинта цель в жизни и послесмертии не ограничивается мечтой побывать в Австралии…
Многоточия здесь присутствуют не зря. Роман Старобинец настолько насыщен идеями, упоминаниями, образами, отсылками, что перечислить хотя бы основные нет никакой возможности. Вот и приходится утрамбовывать девяносто процентов сюжета именно в эти глубокомысленные многоточия.
Однако в какой-то момент сюжетная насыщенность начинает работать против текста. Как будто из-за стремления «надеть всё красивое сразу» постепенно теряется очарование каждой новой отдельной детали. Хочется, чтобы автор чуть задержался, посмаковал, покрутил, дал время присмотреться — но поезд истории уже летит дальше, и очередная станция пропадает на горизонте. Остановиться, притормозить, перечитать нет никакой возможности — отстав, вскочить обратно в тот же вагон будет сложновато.
«Лисьи Броды» — предельно кинематографичный, более того, сериальный текст. В нём можно чётко проследить нанизанные бусины отдельных «серий», которые заканчиваются клиффхэнгерами, соразмерно смоделированные арки персонажей, опорные точки для каждого эпизода, волнообразное развитие сюжета. И вполне вероятно, что избыточность, утяжеляющая печатный текст, идеально вписалась бы в рамки кинематографа. А повторяемость образов, которая, в конце концов, кажется излишне тягучей, нарочитой и даже несколько манерной, при переходе из текстовой плоскости в изобразительную могла бы стать частью общего ритмического рисунка.
Станут ли «Лисьи Броды» литературным событием 2022 года? Сложно сказать. Для события требуется сиюминутная актуальность, остриё, на которое нанизываются все ожидания и разочарования конкретной эпохи. «Лисьи Броды» же — вне времени. Они могли появиться на свет сегодня, вчера, завтра — плюс или минус пять или даже десять лет. Ведь история о поиске, о любви, о самопознании и самопожертвовании — самая древняя история в мире. И несть ей конца.
Знаете ли вы, что?
Несмотря на использование специальных форм, над лицом каждого из терракотовых воинов Цинь Шихуанди мастера трудились отдельно — поэтому среди статуй нет идентичных друг другу.
Случается так: ты теряешь себя почти целиком. Теряешь свое прошлое, свое имя, свою женщину, свою правду и свою душу. И все, что у тебя остается, — это чужое удостоверение СМЕРШ, чужое оружие и чужая офицерская форма. И ключ от сейфа, в котором хранится чужое грязное золото. И фотоснимок, на котором твоя женщина — рядом с чужим мужчиной. И юный, бестолковый, похожий на щенка овчарки солдат, которому ты лжешь и который тебе доверяет. И несколько часов до приезда в город людей, которые тебя арестуют и расстреляют.
