И всё же не все элементы в сериале получились удачными: сценаристам есть над чем подумать во втором сезоне
«Кибердеревня» в целом опирается на довольно клишированных персонажей — чего только стоит запомнившийся с первого скетча образ бородатого фермера Николая в ватнике. Но в случае некоторых женских персонажей приём срабатывает едва-едва. Скажем, образы Нади и Гали более-менее работают, пусть и не выходят за рамки популярных сериальных женских архетипов. А вот секретарша Барагозина Вера (ставшая «любовным интересом» Павла), и старшая дочь Николая Маринка совсем никакие. У последней, кажется, реплик на весь сезон хватит на пару-тройку минут, не больше. Зато блистает Люда — младшая дочь! Сущая милота: девочка-нерд, помогающая семье с компьютерами и роботами. И попутно решающая пару проблем с местной стройкой.
Другой вопрос — в балансе сюжетных линий. Они получились непохожими, каждая о своём. Но в итоге роуд-муви про фермера и робота очевидно увлекает сильнее внутренней корпоративной кухни. Иногда линии настолько расходятся друг от друга (по теме, по духу, по настроению), что кажется, будто это два разных сериала в одной вселенной. Разумеется, это необходимый ход для эффектного финала, когда все линии пересекаются друг с другом и случается «вот-это-поворот» — с заделом на следующий сезон. Но всё равно не отпускает ощущение, что линии по ходу сезона можно было и сбалансировать. Кстати, продолжение тоже уже анонсировали — в формате новогоднего спецвыпуска. Интересно, ждать ли и там, как в короткометражке, обращение нейропрезидента?
Ещё один нюанс особенно хорошо считывается, если смотреть эпизоды залпом. Приключения Коли и Робогозина строятся примерно по одному принципу: Коля спасает робота из очередной передряги, тот что-то там своими электронными мозгами понимает и вроде бы перевоспитывается. Но каждый раз сценаристы будто возвращают его на исходную точку, чтобы в финале ещё раз показать — нет, директор корпорации так и остался непорядочным человеком, вытирающим ноги о помощников. И плевать он хотел на бастующих роботов и необходимость с кем-то считаться — только пока ничего не угрожает ему самому. Вероятно, в этом и был замысел авторов, которые хотели показать неисправимость подобных персонажей (даже после того, как они долгое время пробыли маленьким роботом и едва не потеряли статус, тело и воспоминания). Но для лёгкой комедийной фантастики с нотками ностальгии приём получился несколько... фрустрирующим. Обычно жанр предполагает другое развитие подобных историй. Или нет?