Кристина Генри «Потерянный мальчишка»: Питер Пэн как садист-психопат

Christina Henry «Lost Boy»Жанр: сказочное темное фэнтезиВыход оригинала: 2017Художник: Дж. ЛлойдПереводчик: Т. ЧерезоваИздательство: АСТ, 2019Серия: «Злые сказки Кристины Генри»Похоже на: Бром «Похититель детей» • Сергей Лукьяненко «Рыцари Сорока Островов»Пожалуй, самое неудачное решение «Потерянного мальчишки» — вынесенный на обложку подзаголовок. Читательское потрясение было бы куда сильнее, если бы мы только на последней странице поняли, чью именно историю нам рассказали и чьими глазами мы видели всё это время Питера Пэна. Кстати, Пэном он назван только в последней строчке романа — до этого момента он для персонажей просто Питер.Образ этого никогда не стареющего мальчишки — наиболее выразительное отличие между романом и его первоисточником, книгой Джеймса Барри. По версии автора — и Джейми, от лица которого рассказана эта история, — в вечном мальчишестве Питера ничего чудесного и привлекательного нет. Он эгоистичный капризный манипулятор с замашками садиста-психопата. Пользуясь своим неотразимым обаянием, он заманивает на остров обездоленных мальчишек из Другого Места (реального мира), обещая им вечную жизнь, полную приключений, — и бросает на произвол судьбы.

Поэтому он то водит свою маленькую банду в набеги на пиратский лагерь — с неизбежными жертвами с обеих сторон, то устраивает купание с русалками, которое тоже не все переживают, то организовывает кровавые дуэли между мальчишками. Питер в принципе не заинтересован в дружбе между своими подопечными — он постоянно провоцирует вражду в компании, стремясь, чтобы маленькие приключенцы обожали лишь его.

Для Питера все дети были заменимыми (кроме него самого). Когда здесь, на острове, он терял одного, то отправлялся в Другое Место и находил нового, предпочтительно никому не нужного, потому что тогда мальчишка не так скучал по Другому Месту и был рад оказаться здесь и делать, чего хочет Питер.
А те, кто не так хорошо слушались или не были счастливы, словно певчие пташки на ветках, оказывались на полях Многоглазов без лука, или бывали брошены у пиратского лагеря или еще где-нибудь забыты, потому что Питера не интересовали мальчишки, которым не нравились его приключения.

Именно с этого начинается разлад между Питером и его правой рукой Джейми. Пока Питер водит мальчишек в набеги, Джейми заботится о них, как умеет: следит, чтобы все были сытыми и мытыми, залечивает их раны и хоронит тех, чьё ранение стало смертельным. И, когда на остров попадает пятилетний Чарли, Джейми берёт его под свою опеку, что вызывает дикую ревность Питера. С этого снежка начинается лавина: одно цепляется за другое и становится причиной третьего, и назревает неминуемая катастрофа.Кристина Генри не питает иллюзий относительно вечного детства, которым привлекает Питер Пэн в сказке Барри. Для неё в детях нет никакого волшебства, зато полно эгоизма и безответственности, — именно их в романе воплощает Питер. История Джейми и его самых близких друзей — это история не детства, а неизбежного взросления. Этот процесс сопровождается неизбежной болью и потерями, но без него нельзя обойтись.

Переживания и сомнения Джейми занимают немало места в его рассказе — пожалуй, даже слишком. Остров Питера полон тайн, намёками на которые пестрит роман, но Джейми замечает их, только если они бросаются на него, а сам озабочен лишь одной кровавой загадкой из собственного прошлого. Поэтому главную тайну острова раскрывает герою сам Питер за пару страниц до финала. И, честно говоря, исчерпывающей эту разгадку не назовёшь.Увы, Кристина Генри, дав ответы на некоторые вопросы первоисточника (скажем, почему фея Динь-Динь только одна, без сородичей?), просто игнорирует некоторые противоречия между ним и своей версией. Например, почему Питер так истерично требует не приводить на остров девчонок, если в сказке Барри сам притащил сюда Венди? Генри не так сильно волнует разоблачение магии, как срыв романтического флёра с главного героя и с самой идеи «вечного детства». И с этим «Потерянный мальчишка» вполне справляется.