Голодные игры: Сойка-пересмешница. Часть I

Вслед за продюсерами «Гарри Поттера» и «Сумерек» создатели «Голодных игр» разделили третью часть своей подростковой саги надвое. Так что все значимые события, способные изменить расстановку сил в Панэме, остались припасены для финала, а третья часть получилась эдакой связкой, подготовкой почвы перед итоговым столкновением. Именно с этим связан главный недостаток картины: в ней непростительно мало экшена. Чтобы растянуть события книги-первоисточника на два фильма, пришлось пожертвовать динамикой и кульминацией. Ситуацию усугубляет то, что практически всё действие разворачивается в стенах угрюмого серого бункера, и ярких зрелищных моментов здесь раз-два и обчёлся.

Однако всё это не значит, что «Сойка-пересмешница» стала проходным фильмом. Напротив, по масштабу событий и серьёзности эта картина превосходит предыдущие.

Сцена в госпитале — одна из самых тяжёлых в фильме.

Главное, что выделяет третью часть «Голодных игр», — конфликт становится неоднозначным. В первых фильмах мы видели, как безжалостная система заставляет подростков калечить и убивать друг друга, и вместе с Китнисс проникались благородным гневом. Нет, система не стала менее безжалостной — ради сохранения власти президент Сноу готов на любые жертвы. Он настолько жесток, что порой недоумеваешь, почему у фильма такой невысокий возрастной рейтинг.

Но и повстанцы из Дистрикта 13 показаны вовсе не героями. Их главным оружием, как и у Капитолия, становится пропаганда, и ради её эффективности они готовы поставить на карту очень многое. Из Китнисс едва ли не насильно делают икону протеста, и, наблюдая за этим, сложно проникнуться к бунтовщикам симпатией. Девушка оказывается такой же марионеткой, как и Пит, попавший в руки президенту Сноу.

Конечно, в отличие от Пита, её никто не истязает, но, глядя на властную Альму Койн, президента Дистрикта 13, невольно задумываешься: не сменит ли Панэм одного диктатора на другого? Президент Койн, отлично сыгранная Джулианной Мур, мастерски управляет толпой и выстраивает у себя в дистрикте жёсткую систему, основанную на дисциплине. Этот «мир комбинезонов», как его метко окрестила Эффи, слишком уж напоминает о тоталитарных обществах, а ведь именно из него должно произрасти светлое будущее Панэма.

Альма Койн и Плутарх Хевенсби, вожди революции. Возможно, перед вами будущие диктаторы.

Раскрылись и другие второстепенные персонажи. Чего стоит Хеймитч (Вуди Харрельсон), бывший наставник Китнисс, которого впервые за три фильма показали трезвым! Эффи в третьей части тоже развернулась вовсю: комические сцены с участием этой гламурной барышни в исполнении Элизабет Бэнкс — настоящее украшение фильма. Один из самых многомерных образов — революционер Плутарх, сыгранный Филипом Сеймуром Хоффманом, для которого, увы, эта роль стала последней.

Но, конечно, стержнем, на котором держится весь цикл, остаётся Китнисс Эвердин. Дженнифер Лоуренс сыграла не очередную Избранную с пламенным взором и знаменем в руках. Именно такой образ повстанцы хотели создать в своих ранних пропагандистских роликах, и неудивительно, что прямой и искренней Китнисс не удалась эта роль. Героиня «Голодных игр» чувствует, сомневается и страдает. И за внутренней борьбой Китнисс наблюдать интереснее, чем за тем, как она лихо сбивает истребители из лука.

Натали Дормер (Маргери Тиррелл из «Игры престолов») сыграла здесь эксцентричного режиссёра, который ни на минуту не расстаётся с камерой.

Любовные терзания Китнисс, правда, совершенно не трогают. Виной тому экранные партнёры Лоуренс, Лиам Хемсворт и Джош Хатчерсон, герои которых получились довольно блёклыми и невыразительными. Однако это небольшая потеря. Всё-таки «Сойка-пересмешница» не про любовь, а про политику, свободу и революцию. Если все подростковые антиутопии будут равняться на «Голодные игры», светлое будущее, возможно, станет чуточку ближе.