Katla

Жанр: драма, мистикаРежиссёр: Балтазар КормакурСценарист: Сигурйон КьяртанссонВ ролях: Гвюдрун Эйфьорд, Ирис Таня Флигенринг, Ингвар Эггерт Сигюрдссон, Алиетт ОфеймПродолжительность: 8 эпизодов по 50–60 минутПремьера: 17 июня, NetflixПохоже на: «Солярис» • «Байки из Петли» • «На зов скорби»Из исландского городка Вика уехали почти все жители, когда поблизости пробудился вулкан Катла; терпеть пепел и холод остались лишь несколько семей. Группа вулканологов, возглавляемая учёным из Рейкьявика, изучает странные образцы породы. Едва они успевают прийти к хоть к каким-то выводам, как на границе Вика объявляется странная туристка, с ног до головы покрытая пеплом. Она утверждает, что её зовут Гунхильда, и она из Швеции — но кажется, что девушка не та, за кого себя выдаёт, ведь скоро в Вик прибывает настоящая Гунхильда из Швеции. И прежде, чем найти хоть какие-то ответы, местные жители сталкиваются с ещё одной неожиданностью — точно так же, покрытая пеплом, в городке появляется девушка Аса, пропавшая без вести год назад.

Сюжеты с «возвращенцами» не новы, но при этом встречаются в массовой культуре редко — во многом потому, что сказать что-то сверх того же «Соляриса» уже сложно. Подобная история почти всегда строится как метафора терапевтического разговора с самим собой. Главной темой «Катлы» стал разговор о потерях и сожалениях, но завёрнутый в оболочку из самых разных ситуаций. Вулкан приводит в город (а по поверьям местных жителей именно Катла стоит за пришельцами из глубин земли) не только тех, кто умер какое-то время назад, но и «дубликатов». Не точные копии, а скорее слепки годовой или даже двадцатилетней давности, тут уж как решит вулкан. Две концепции (с «умершими» и с «клонами») ярко выражают идею того, что потери и нежелательные перемены — это трагичные, но естественные части жизни, которые нужно уметь принимать. Чем больше за них хватаешься, чем больше тратишь сил на попытки отвергнуть новую реальность и жить как раньше, тем больше теряешь себя. Перестаёшь радоваться новому и разделять счастье с близкими. В реальной жизни не существует услужливого Катлы, который создаст из пепла утешающее воспоминание. 

Скажем, Грима, младшая сестра Асы, сталкивается с лучшей версией себя из прошлого, той, кто ещё не пережила трагедию. Та версия любит мужа, получает удовольствие от жизни, старается привнести в мир что-то светлое и занимается домашним ремонтом. Авторы доводят конфликт «себя» и «себя идеальной» до лёгкого абсурда: муж не замечает, что в его доме живут две версии жены, которые даже одеваются по-разному! В итоге Грима отдаёт всё на волю случая — развязка вышла до мурашек эффектной. Ещё более эмоциональной вышла линия вулканолога Дарри и его жены Ракель, которым Катла вернул к жизни погибшего три года назад сына. Пара впадает в отчаяние и даже сомневается в собственном рассудке — ровно до тех пор, пока Дарри не удаётся сформулировать теорию о происхождении пепельных гостей. И, будто подтверждая теорию, новоявленное дитя сперва пугает родителей разговорами о смерти в школе, а затем намеренно устраивает автокатастрофу. Дарри и Ракель ничего не остаётся, как ещё раз принять утрату и твёрдо решить для себя, что появившийся сын — не их ребёнок. 

Но проблема этих и других сюжетных линий — в излишней оторванности друг от друга, конфликты будто существуют только сами по себе. В Вике и так мало жителей, а с приходом пепельных гостей горожане ещё больше отдалились друг от друга, каждый остался наедине со своей проблемой. Лишь ближе к концу сезона люди попытались объединить усилия, чтобы разобраться в происходящем — но к этому моменту пришельцы из-под земли уже закончили делать то, за чем пришли. Сложно сказать, с чем связана такая обособленность — возможно, дело в укладе жизни исландцев, привыкших из-за сурового климата самостоятельно разбираться с проблемами. Пусть даже проблемы и представляют собой взявшихся из ниоткуда людей, облепленных пеплом. Возможно, «Катле» стоило быть альманахом в духе меланхоличного сериала Tales from the Loop, где каждый эпизод рассказывал отдельную историю про одного из центральных персонажей.