Сила печатного слова

Американские издатели продали порядка девяти миллионов копий ваших книг. Сериал НВО «Игра престолов» успешно стартовал, и уже подписан контракт на третий сезон. Как вы чувствуете себя во всей этой суматохе, связанной со славой?Ну, вообще чертовски неплохо себя чувствую. Конечно, иногда думаю: проклятье, отчего ж это всё не свалилось на меня лет тридцать назад, когда я был моложе и энергичней. Но, в общем, я рад, это мои «15 минут славы». Однако я понимаю, что всё это непостоянные вещи. В следующем году или через год появится другой популярный сериал. Другая книга вознесёт кого-то на высоты триумфа.И тут вот ещё что. Вы кайфуете от всего этого — денег, известности; но главное — не начать думать, что вы поймали бога за бороду. Фэны, ТВ-шоу, интервью, поездки на «коны» — это всё очень здорово. Но, когда я сажусь за очередную главу, я возвращаюсь к Тириону, к Виктариону — и тогда всё остальное автоматически нужно отбросить. Славу, шумиху, даже дедлайны. Я пишу то, что считаю нужным, и так, как считаю нужным. Главу за главой, абзац за абзацем, слово за словом.Этот безумный успех — на пути к нему ведь были значительно менее серьёзные контракты? Свои первые рассказы вы продавали...О да, я продавал свои первые рассказы знакомым мальчишкам! Тех денег, что я выручал, как раз хватало на комиксы или на батончики. Знаете, я любил «Милки вэй» — не иначе, за научно-фантастическое название[su_tooltip style="light" position="east" shadow="yes" rounded="yes" size="4" title="Milky Way" content="Млечный путь (англ.)" class="note"]*. (Смеётся.) Но в один не очень прекрасный день всё закончилось. Я продал одному парню историю о чудовищах, тот прочёл, и его начали мучить кошмары. И вот приходит его мама к моей: «Ваш сын дал моему ребёнку ужасный рассказ!» Такая она, сила печатного слова! Но моя писательская карьера... в ней тогда пришлось сделать паузу. Никаких комиксов, никаких «Милки вэев».А потом были фэнзины?Да, в ту эпоху не было ни интернета, ни компьютеров нынешнего уровня. И люди просто на копировальной машине делали свои любительские журналы, и каждая следующая копия была хуже предыдущей, краска-то заканчивалась. Мы сами туда писали, рисовали, работали за девятерых. В том числе, кстати, рассылали по почте — уточняю: по обычной, не электронной почте! — копии подписчикам. Ты являлся в отделение со списком адресов, запаковывал журналы в пакеты, проклеивал скотчем по углам... Фэнзины — это целая эпоха. Многие с них начинали.Сейчас, конечно, Мартин не пишет для фэнзинов, и вообще весь его график на пару лет вперёд более-менее чётко определён. Он называет свою супругу Пэррис «ответственной за отказы»: именно она напоминает ему, что в сутках всего 24 часа и есть проекты, в которых ему просто некогда принимать участие. Сам же Мартин в ближайшее время планирует закончить работу над энциклопедией по миру Вестероса, курирует межавторский проект «Дикие карты», недавно заключил контракт на совместное — с Гарднером Дозуа — составление двух антологий. Ах да, и ещё к каждому сезону сериала «Игра престолов» он пишет сценарий хотя бы одной серии! И ещё...

«Архитекторы» и «садовники»

Помимо работы над «Песнью», вы ведёте множество проектов. Один из самых интересных — повести, действие которых происходит в мире Вестероса, но лет за сто до событий основного цикла. Каковы ваши планы насчёт этих книг?Думаю, вы уже знаете, что три повести изданы, а четвёртая скоро выйдет в сборнике с рабочим названием «Воительницы». Главные герои, Дунк и Эгг, попадают, наконец, в Винтерфелл и встречаются там с четырьмя вдовами... Спустя какое-то время после выхода «Воительниц» все четыре повести выйдут под одной обложкой.Но это же не конец?Разумеется, потом будут ещё. Сколько? Ну, я пока точно не скажу. Шесть, семь, девять, двенадцать... Кто знает? Посмотрим.А сколько томов будет в основном цикле?Изначально-то я планировал три. Первый должен был заканчиваться «Красной свадьбой»... Ну, вы знаете, во что всё вылилось. Но пока я всё ещё надеюсь уложиться в семь книг.Как много вы знали о цикле, когда начинали писать?Абсолютно ничего не знал. В моём воображении возникла первая сцена — не из пролога, а из той главы Брана, где они возвращаются с казни дезертира и находят мёртвую лютоволчицу с щенками. И эта сцена была такой яркой, что я сел и написал главу. А потом ещё одну. И ещё. Потом я нарисовал карту Вестероса и тогда понял, что это всерьёз. Но я тогда ещё отвлекался на другие дела... (Смеётся.) Да и сейчас отвлекаюсь! Но даже когда это происходит, я продолжаю думать о своих героях: Тирионе, Старках, Дейенерис...В какой срок вы планировали уложиться с первым томом?Я никогда не любил дедлайны. В общем-то, я предпочитал работать с той скоростью, которая меня устраивает. Поэтому я редко работал по схеме, которая принята в издательском деле: автор пишет синопсис и пару первых глав, посылает агенту, тот находит издателя, подписывают договор, платят аванс и устанавливают — ага, ага! — дедлайн, к которому книгу следует сдать.В случае с «Игрой престолов» я нарушил своё правило. Так всё и началось...С какого момента вы поняли, какой будет вся история в целом?Ну, довольно скоро после того, как нарисовал карту. (Смеётся.) Вообще, конечно, «понял» я только в общих чертах. Но я планировал — и искренне верил, что так и будет! — временной разрыв между томами. Между «Бурей мечей» и «Пиром стервятников» должно было пройти пять лет. Я начал писать, понял, что получается ерунда, — и пришлось кое-что изменить. По сути, заново переписать очень многое.Ну и

, отдельная «мартышка у меня на спине»

... Он отнял много времени и сил.Но я, повторюсь, знаю, чем всё закончится. Кто из главных героев доживёт до финала, а кто — нет. И многие сюжетные неожиданности — они только для читателей неожиданности, не для меня.

Наверное, сложно писать многоходовые, запутанные истории? Как вы справляетесь?На мой взгляд, есть два типа писателей. Одни — «архитекторы», другие — «садовники». «Архитектор» заранее знает всё о доме, который он будет строить. «Садовник» в принципе знает, какое дерево он выращивает, клён или берёзу. Но каким именно это дерево вырастет?..Я сам долгое время был «архитектором». Когда работаешь над сценариями, по-другому нельзя. Но сценаристика накладывает очень много ограничений. К примеру, для сериала «Сумеречная зона» в 1986 году я делал сценарий по рассказу моего друга Роджера Желязны «Последний защитник Камелота». И там есть эпизод, где герой в Стоунхендже сражается с рыцарем, причём сражаются они на конях. Я всё аккуратно перенёс из рассказа в сценарий, но оказалось, что нужно выбирать. Потому что если мы ставили бутафорские камни в павильоне, они просто падали, когда лошади начинали там скакать. А если вывозили лошадей на природу, опять же бутафорский Стоунхендж погибал под дождём, его опрокидывало ветром... В общем, я позвонил Роджеру: «Что оставляем, коней или Стоунхендж?» Оставили Стоунхендж.Но, кстати, лошади вообще крайне коварные зверюги. И умные. (Смеётся.) Может, оттого и коварные. У нас в «Игре престолов» был эпизод, когда лошади должны были прыгать через огонь. Ну, в книге-то я написал, что лошади прыгали через огонь, — и точка. Прыгали, как миленькие. И в сценарии всё очень красиво смотрелось, при раскадровках. А вот на съёмках живые лошади заартачились! Как-то вот не лежала у них душа к прыжкам в пламя. Пришлось отказаться от этого эпизода.Мартин любит пошутить и достаточно ироничен по поводу собственных книг и свершений. К тому же он совершенно открыт для общения и на конвенте с интересом включался в разговоры на разные темы. Оценил он и шутку, учинённую невесть кем. На дверях зала, где выступал Мартин, висело объявление: «Внимание! Эта комната темна». Кто-то от руки приписал «и полна ужасов» — по аналогии с фразой из книг Мартина: «Ночь темна и полна ужасов».

«Я не имею права подводить своих читателей»

Вы прочли на этом конвенте две главы из шестой книги. Одна посвящена Тириону, другая — Виктариону. Это уже финальные версии, они в таком виде войдут в «Ветры зимы»?Я искренне на это надеюсь. У меня есть некоторое количество глав, которые не попали в «Танец», и кое-что, написанное после, но — вы же знаете, как оно у меня бывает. Я стараюсь сделать наилучший вариант из возможных, для этого иногда приходится переписывать уже готовое. Иногда и не раз. Но я не имею права подводить моих читателей и отдавать в печать сырой текст.Как бы вы ни старались, наверняка фэны нашли в книгах какие-то мелкие нестыковки. Да вы и сам, возможно, видите что-то, что следовало бы подправить. Нет ли желания сделать новую редакцию для прежних томов?Глобальных нестыковок и ляпов всё же нет. Но я думаю, что к выходу последнего тома сделать новую редакцию было бы уместно.Вообще, знаете, это всё та же проблема заключения контрактов на неготовые книги. Джин Вулф свою знаменитую тетралогию «Книга Нового солнца» написал целиком, от начала до конца, и потом уже предлагал издателям. Если бы я в середине девяностых засел за «Песнь» и не отдавал её издателям до тех пор, пока не была бы закончена седьмая книга!.. (Смеётся.) Боюсь, что я просто умер бы с голоду.В ваших книгах огромное количество самых разных героев. Вы списываете их с реальных людей? С исторических персонажей?Бывает по-разному. Иногда я нахожу в историческом прошлом характеры, которые кажутся мне интересными, но я не копирую их — скорее, играю с ними, меняю согласно особенностям выдуманной вселенной и моим авторским нуждам. Иногда что-то подсматриваю в поведении и поступках реальных людей. Главный трюк здесь — писать, отыскивая в себе какие-то особенности, черты характера. И использовать воображение.Напоследок Мартин признался, что главное его достижение — не премии и призы, а терпеливые, верные и понимающие читатели. Им — нам всем — он искренне благодарен за поддержку и понимание.